«Еда была моей мечтой». Беженцы о жизни в КНДР

26 апреля 2017

316

«Еда была моей мечтой». Беженцы о жизни в КНДР

«Я родился 1 октября 1994 года. Отец оставил нас, когда мне было пять лет, а моя мать умерла через шесть лет от голода. Я просил еду у прохожих на улице, борясь с голодом и холодом», — рассказывает о своей жизни в КНДР Чарльз. В 14 лет он уехал в Китай к отцу, а через 9 месяцев после его отъезда полиция арестовала всю семью и депортировала в Корею.

«Меня отправили в трудовой лагерь, хотя мне было всего шестнадцать. На завтрак, обед и ужин выдавали кукурузу. Через восемь месяцев меня наконец освободили. Я был просто кожа да кости, чуть не умер от голода. Я начал работать на угольной шахте, это позволяло мне покупать рис. Работа была очень рискованной — я видел, как люди теряли конечности. Я боялся и не мог не думать, что скоро потеряю руку или ногу».

Проработав в шахте год, Чарльз при помощи правозащитников сбежал через Китай в США.

«Моя семья была очень бедна. Моя сестра и я собирали растения в горах и на берегах рек. Мы три часа шли на рынок, чтобы продать там травы, корни и шишки и купить кукурузную муку. […] В 22 года я уехала из родного города в Хамхын, надеясь найти там работу. Я тайно продавала зажигалки и подержанный винил. Это было незаконно. Иногда мне приходилось ночевать на улице. […] Через некоторое время я попыталась уехать в Пхеньян. В Северной Корее вам нужно специальное разрешение на переезд из города в город, у меня его не было. Меня поймали и отправили в тюрьму на 10 дней. […] Мне казалось, что моя жизнь была безнадежной и жалкой. Я пошла к реке возле автобусной станции, чтобы покончить жизнь самоубийством. Но внезапно подумала: “Почему я должна умереть? Зачем? Я не сделала ничего плохого”», — вспоминает Юн Ха, которая сейчас живет в Южной Корее. 

«В 1970-е годы Северная Корея действительно была экономически сильнее Южной. Голод 1990-х доказал, что у нас не лучшая страна на Земле, как провозглашало правительство. [...] В Корее моей постоянной мечтой было достать еды и иметь ее достаточно. Еда была моей любовью, моей настоящей мечтой. В Америке же еды было вдоволь, и моя мечта уже была осуществлена», — рассказывает Джозеф Ким, которому удалось сбежать из КНДР в Китай, а оттуда в США. Он не сразу согласился уехать в Америку: «В Северной Корее говорили, что Соединенные Штаты — наш враг и когда-нибудь мы его уничтожим».

«Нет возможности узнать о мире вокруг. Просто законодательно запрещено выходить на связь с внешним миром. Даже радио нельзя слушать без санкции государства», — говорит Джон Хен Му, который сбежал из Пхеньяна в 2003 году. В интервью журналисту Роману Суперу он рассказал, что из 63 человек, которые учились с ним в школе, осталось только тринадцать: «Семьи некоторых детей отправили в ссылку, об этом сообщалось. А кто-то просто пропал и все. Никто ничего про этих людей не знает».

Базовые продукты питания и одежду в Северной Корее выдавали по карточкам. «У рабочих людей была своя норма — например, семьсот грамм риса, у студентов своя норма — триста грамм риса. Всем по потребностям. Проблема была в том, что [в провинции] нормы не соблюдались. [...] Одежду выдавали редко, тоже ориентируясь на норму. Например, набор нижнего белья и носки можно было получить единовременно на всю семью. Один раз в квартал. Обувь реже. Выдавали и ткань. Все строго фиксировалось: такой-то человек за такой-то срок взял столько-то трусов, столько-то метров ткани. В восьмидесятые одежду стабильно выдавали. В девяностые были большие перебои с распределением». В 90-е Джон Хен Му покупал в Китае подержанные велосипеды и одежду и перепродавал в Северной Корее. Он успел заработать 87 000 долларов.

«Я по-настоящему испугался за свою жизнь, узнав, что все мои компаньоны по бизнесу просто в какой-то момент пропали без вести, а потом мне рассказали, где и как их убили силовые структуры, курирующие бизнес в КНДР. За то, что у моих компаньонов появилось много долларов. Большие валютные суммы в частных руках представляют угрозу для власти», — рассказал Джон Хен Му. Он сбежал из страны в Китай, а оттуда через Филиппины в Южную Корею. Его родные думают, что он умер: «Это единственный безопасный вариант для них. Если бы они знали, что я жив и бежал, и не сказали бы об этом властям, их могли бы жестоко наказать».

«”Отряд 109” работает и днем, и ночью. Просто приходит к кому-нибудь домой и начинает обыск. Если дома никого нет, просто так ворваться они не имеют права, но если есть хоть кто-то, они могут свободно войти внутрь. Я не уверен, есть ли у них другие обязанности, но их основная задача — проверять телевизоры и радиоприемники», — рассказывает Чанг-док о правительственных агентах, которые проверяют, не смотрят ли жители запрещенные иностранные фильмы и передачи. Он уехал из КНДР в 2013 году.

«В школе надо мной издевались только потому, что я родился в Китае. Меня называли “китайской девочкой”. После окончания учебы я не мог служить в армии или стать членом Трудовой партии из-за места, где я родился», — говорит Ким Икс Икс. В 1994 году мужчина сбежал в Китай, где прожил 10 лет, но в 2004-м на него донесли и отправили обратно в Северную Корею. Кима должны были отправить в лагерь для политических заключенных, но он дал взятку, и его приговорили к шести месяцам в трудовом лагере.

«В лагере я должен был залезать на вершину горы, срубать деревья и относить древесину вниз. Это было тяжело, потому что стволы деревьев были больше, чем я мог обхватить рукой. Мы должны были вставать на заре и начинать работать еще до завтрака. Каждый день мы выживали на крупе и каштанах, которые весили не больше 100 граммов, и пресном супе. Везде меня окружали живые мертвецы». После освобождения Ким сбежал в Южную Корею. 

Еще один Ким, который дважды сбегал из страны, с четвертой попытки получил временное убежище в России. Ким — сирота. В 1996 году колледж, где учился 17-летний Ким, закрыли, и парень оказался на улице без денег и какой-либо возможности заработать. Он бежал от голода в Китай, где прожил нелегально около десяти лет. Потом Ким решил перебраться в Россию. Он воспользовался советской картой и по ошибке попытался перейти границу Китая с Казахстаном, а не с Россией. Там его поймали китайские пограничники и депортировали в КНДР. Ким оказался в трудовом лагере. Заключенные занимались тяжелым ручным трудом по 20 часов в сутки, их плохо кормили, а за малейшую погрешность жестоко избивали. Ким и еще несколько заключенных совершили побег. Некоторых вскоре поймали и казнили, а Киму удалось спрятаться у знакомых. Когда активные поиски беглецов прекратили, Ким ушел в Китай, где жил по поддельным документам еще 5 лет. Весной 2013 года он перешел границу с Россией в Амурской области и попросил пограничников проводить его в убежище: кореец где-то прочитал, что в Сибири есть лагерь для беженцев. Кима арестовали за незаконное пересечение границы. Вскоре адвокатам удалось освободить его из-под стражи. А комитет «Гражданское содействие», занимающийся помощью беженцам, помог ему переехать в Москву и получить убежище.

«Наша работа была тяжелее, чем у скотины. Мы должны были расчистить горный склон, чтобы на нем можно было устроить террасированные поля. Мы расчищали этот склон голыми руками. В июле, когда мы собирали картошку, самые маленькие картофелины мы ели сырыми прямо на месте, вместе с налипшей на них грязью. [...] Вся Северная Корея — это одна большая тюрьма. Люди все время голодны. Там нечего есть, не осталось даже крыс, змей и диких растений», — говорит Пак Чжи Хен о своей жизни в лагере. Она сбежала из Северной Кореи в Китай из-за голода, разразившегося в стране в 90-х годах. Через 6 лет о женщине донесли властям и депортировали на родину, где как «экономического перебежчика» отправили в трудовой лагерь. Когда Чжи Хен заболела столбняком, поранив ногу, ее выпустили из лагеря. Она убедила контрабандистов перевезти ее обратно в Китай. Оттуда она и еще несколько человек пешком дошли до монгольской границы. Сейчас Чжи Хен с мужем и детьми живет в Великобритании.

snob.ru