Почему Ашхабад, запустив крупнейший в Центральной Азии калийный комбинат, не смог стать «новым азиатским калийным драконом»

10 мая 2019

2425

Почему Ашхабад, запустив крупнейший в Центральной Азии калийный комбинат, не смог стать «новым азиатским калийным драконом»

Страна обладает одними из крупнейших  в Центральной Азии запасами калийной руды и построенным белорусами суперсовременным горно-обогатительным комбинатом. Но из-за разногласий со своим бывшим подрядчиком, которые переросли  в арбитражное разбирательство в Стокгольме,  Ашхабад так и не сумел догнать по объемам производства калийных удобрений Узбекистан и рискует, что его настигнет набирающий  хороший темп Казахстан.

Темпы освоения местных калийных месторождений странами центральноазиатского региона важны не только для обеспечения удобрениями собственного сельскохозяйственного комплекса, который составляет значительную долю в их ВВП. Часть конечного продукта  в соответствии со стратегиями развития калийной промышленности предполагается экспортировать, прежде всего, в страны с самым  высоким в мире уровнем потребления удобрений – в Китай и Индию. Короткое плечо до них и относительно низкая себестоимость производства делает продукцию центральноазиатских экспортеров весьма конкурентоспособной. 

Несбывшиеся надежды 

Заголовок материала о торжественном запуске Гарлыкского ГОК, вышедший в конце марта 2017 года в центральном печатном издании страны «Нейтральный Туркменистан» (его учредителем является  Кабинет министров  Туркменистана) отражал главную цель этого проекта  - «Туркменистан станет одним из крупнейших в Азии  экспортеров калийных удобрений». Согласно местной программе  развития химической отрасли, рассчитанной на период до 2030 года, Гарлыкский ГОК должен был стать одним из звеньев в превращении Туркменистана в важнейшего игрока мирового калийного рынка. К 2020 году  установленная проектная мощность этого комбината выходила на 1,4 млн тонн удобрений в год. Также государственным концерном «Туркменхимия» рассматривалась возможность разработки еще двух месторождений калийных солей – Карабильского и Тюбегатанского. Совокупные мощности всех комбинатов по производству хлорида и сульфата калия вырастали до 4 млн тонн год,  и это выводило бы Туркменистан в число не только региональных, но и мировых лидеров калийного рынка. 

Реальность, однако, внесла и вносит  существенные коррективы в эти планы и даже поставила под сомнение их реализацию. 

В марте 2017 года был пущен в эксплуатацию первенец туркменской калийной индустрии -  Гарлыкский ГОК. Его за семь лет в Каракумской пустыне на Гарлыкском месторождении «под ключ» построили  белорусские специалисты при участии туркменских субподрядчиков. Комплекс  обошелся Туркменистану в 1 млрд долларов. Но с момента начала эксплуатации комбинат в Гарлыке не приблизился даже к самой минимальному выходу конечного продукта.  За 2018 год на нем было произведено всего 32 тыс. тонны удобрений – менее 5% от проектной мощности в этом периоде. 

Глубинные причины 

Главной причиной проблем является то, что на производство удобрений просто не хватает руды. Решая «кинуть» белорусов главный куратор и гарант проекта в правительстве Туркмеенистана, Рашид Мередов, убеждает президента, что главное белорусы сделали, а дальше можно и не платить. Но опыта добычи руды у туркменских шахтеров практически нет, а получить соответствующую поддержку и  консультации со стороны белорусских специалистов представители «Туркменхимии» и «Туркмен калия» не хотят и не могут. Практически с самого запуска  Гарлыкского ГОК туркменский заказчик отказался выполнять свои денежные обязательства перед белорусским подрядчиком (сумма долга на середину июня 2018 года зафиксирована на отметке 52 млн долларов). В мае прошлого года в одностороннем порядке «Туркменхимия» разорвала контракт с «Белгорхимпромом», тем самым отказавшись и от гарантийной поддержки, которая должна была осуществляться до марта 2020 года. Из около 2 тыс. сотрудников Гарлыкского комплекса только около трех сотен успели получить специальное образование в вузах и ссузах Беларуси,  и только 60 практиковались на «Беларуськалии».  Продолжить обучение новых специалистов в рамках контракта планировалось в дальнейшем. Но  в связи с его аннулированием  процесс тоже остановлен. Поэтому не удивительно, что  комбинат при таких кадровых проблемах никак не может выйти на плановые мощности добычи руды и производства удобрений. В настоящее время работы на Гарлыке ведутся по белорусской проектной документации для проходки выработок околоствольного двора и отработки очистных блоков. Но уже  ближайшее время перед эксплуатантом встанет вопрос остановки горных работ, поскольку документация на эксплуатацию рудника и другие работы не разрабатывается.  

У экспертов еще большую обеспокоенность вызывает, как без необходимого гарантийного сопровождения эксплуатируется комбинат – сам по себе сложный объект и к тому же работающий в достаточно сложных условиях. Речь идет не только о неэффективности использования горнопроходческого и горнодобычного оборудования, но и об угрозах техногенного характера. Как происходит и ведется ли вообще мониторинг состояния геологической среды и горно-геологических условий рудника, геофизические, гидрогеологические и другие исследования, неизвестно. А это необходимо делать в рамках сопровождения, от которого отказалась туркменская сторона, для предотвращения возникновения аварий и инцидентов. В противном случае возникает риск техногенной катастрофы, в результате которой Туркменистан рискует потерять рудник. 

Инциденты различных масштабов, к сожалению, являются частью деятельности  калийных комбинатов даже в мировых ведущих калийных державах. Печальным примером для руководства Туркменистана должна служить авария в соседнем Узбекистане, пока удерживающем лавры главного калийного государства Центральной Азии.  Инцидент произошел в 2012 году на Дехканабадском заводе калийных удобрений, работающем на базе Тюбегатанского месторождения калийных солей. Как сообщалось в СМИ, из-за того, что производитель предоставил неверную информацию по наличию воды в грунте,  произошел прорыв рассолов и рудник начал затапливаться. Ситуация могла привести к его потере и ущербу на сумму 2,5 млрд долларов. Только благодаря профессиональным  действиям российского партнера удалось избежать самого худшего, хотя ликвидация последствий аварии растянулась на два года. Но Мередова технические проблемы беспокоят мало — он продолжает уверять президента Бердымухамедова, что Туркменистан справится сам. Успеха, однако, так и нет. 

В своих бедах, однако, туркменская сторона предпочитает упорно винить белорусского подрядчика. 27 марта 2017 года, накануне торжественного запуска Гарлыкского ГОК, был подписан акт государственной приемочной комиссии. Комиссия  имела все условия, чтобы  убедиться в возможности производства калийных удобрений и достижения комплексом проектных параметров проведенными эксплуатационными испытаниями.  Сроки испытаний для нее даже продлили  – с вместо положенных по регламенту 72  до 100 часов.

В январе 2018 года  белорусы получили фактически  ультиматум. Вместо того, чтобы оплатить работу и материалы, которые на свой страх и риск делал и ввозил  на промплощадку «Белгорхимпром» и вернуть его специалистов к сопровождению работ, ашхабадские власти потребовали провести оценку ущерба, причиненного белорусской стороной Туркменистану. Вскоре в качестве обеспечительной меры на территории промплощадки в Гарлыке были заблокированы службами безопасности 60 единиц техники подрядчика. Был фактически выкраден белорусский экземпляр строительной документации по комбинату. В декабре прошлого «Белгорхимпром» получил из  Арбитражного института Торговой палаты г. Стокгольма извещение о том, что его привлекают в качестве ответчика по иску  государственного концерна «Туркменхимия». В ответ в начале января 2019 года вместе со своими объяснениями белорусская сторона направила  в шведскую столицу ходатайство о привлечении к делу в качестве дополнительной стороны Туркменистана. С него «Белгорхимпром» требует сумму не менее 150 млн долларов. 

Завал программы 

Расторгнув  действовавший до марта 2020 года контракт с «Белгорхимпромом», туркменская сторона заявила,  что  вправе самостоятельно или с привлечением  другого подрядчика достроить комбинат. Как у нее самостоятельно получается эксплуатировать комплекс, демонстрируют объемы выпуска удобрений. Пример того, как Ашхабад обошелся с «Белгорхимпромом», вряд станет привлекательным моментом  для потенциальных сменщиков белорусов. Тем более, что этот рынок – очень узкий, круг опытных компаний ограничен и проблемы белорусов, с которыми не рассчитались, хорошо всем известны.

То, что найти замену белорусам и привлечь кого-то другого будет сложно, демонстрируют и два тендера, объявленные в 2017 и 2018 годах властями Туркменистана в поисках подрядчиков на разработку еще двух калийных месторождений. 

В апреле 2017 года, когда подходили к завершающему этапу работы по запуску Гарлыкского ГОК,  концерн «Туркменхимия» объявил международный тендер на проектирование и строительство «под ключ» Карабильского горнорудного калийного комбината. Его мощность повторяет параметры уже возведенного объекта – 1,4 млн тонн удобрений в год. В июне 2017 года срок подачи заявок по этому проекту был продлен, но заявок организаторам так и не последовало.  В ноябре 2018 года «Туркмен калий» разместил приглашения к тендерам по сооружению инфраструктуры к Тюбегатанскому  месторождению – ЛЭП, магистрального водоснабжения питьевой водой,  трубопровода технической воды и газопровода. А в декабре в газете «Нейтральный Туркменистан» появилось объявление-приглашение на тендер по работам на самом Тюбегатанском  месторождении. Информации о претендентах и их количестве по этому лоту тоже пока нет. 

Калийное лидерство Узбекистана

 Как бы то ни было, но даже после запуска  Гарыкского ГОК с заявленной, но не достижимой пока мощностью 1,4 млн тонн,  лидером в производстве калийных удобрений в центральноазиатском регионе по-прежнему остается  соседний с Туркменистаном Узбекистан. 

Он первым (в 2007 году) приступил к разработке калийных запасов региона, в частности, Тюбегатанского месторождения калийных солей (всего около 400 млн тонн сильвинита – половина на территории Узбекистана). Здесь в июле 2010 года была запущена в эксплуатацию первая очередь Дехканабадского калийного  завода  мощностью 200 тыс. тонн хлористого калия  в год.  Его строил российско-китайский консорциум, в рамках которого российская компания «Западно-Уральский машиностроительный концерн» отвечал за рудник, а китайская госкорпорация CITIC Construction  – за обогатительную фабрику. Комплекс обошелся в 123,7 млн долларов и был профинансирован  частично узбекской стороной, частично за счет кредитов китайского Эксимбанка. 

Его ввод уже обеспечил все потребности страны в калийных удобрениях. В 2014 году мощности Дехканабадского калийного  завода  теми же подрядчиками были расширены до 620 тыс. тонн хлорида калия. Вторая очередь стоила 254,5 млн долларов. Часть продукции ДКЗ экспортируется в Китай, Иран, Шри –Ланку, ОАЭ, Казахстан, Грузию, Вьетнам и Малайзию.

На территории республики также действует достаточно крупное производства NPK-удобрений (азотно-фосфорно-калийных) – узбекско-китайский завод Samarkand-NPK мощностью 240 тыс. тонн. Он  пущен в эксплуатацию в 2016 году компаниями «Самаркандким» и Jiangsu Right Machinery Group Company. Государственный химический концерн «Узкимесаноат»  планирует также построить в Навоийской  области комплекс  по выпуску сложных химических удобрений, включая 160 тыс. тонн NPK-удобрений. 

Динамика Казахстана 

Калийные планы много лет вынашивает Казахстан,  на территории которого также есть несколько перспективных месторождения калийных солей.

В 2016 году был анонсирован проект «Батыс Каспий», который планирует реализовать зарегистрированная на Австралийской фондовой бирже Kazakhstan Potash Company. Буквально в марте этого года казахстанские СМИ 

сообщили, что она приступает к разведке месторождений Жилянское в Актюбинской  и Челкарское в Западно-Казахстанской областях. Ранее сообщалась, что инвестор планирует вложить в них 3,8 млрд долларов. Мощности комбината на Жилянском месторождении, для которого уже найдет подрядчик (CITIC Construction), должны в 2025 году составить 800 тыс. тонн удобрений в год. 

Также австралийская компания в конце 2018 года приобрела  калийно-борное месторождение «Сатимола» в Западном Казахстане. 

Отметим, что и «Батыс Каспий» и компания «Сатбор», которой принадлежало ранее месторождение «Сатимола», значатся в списке клиентов «Белгорхимпрома».

Автор: Анвар Самедов