Питерские таможенники Гусев и Мамчур загадочно исчезли

Перед тем, как сбежать из России, полковник таможни Гусев не стал пользоваться спецтехникой, полученной от ФСБ. Перед тем, как последовать его примеру, полковник таможни Мамчур получил предупреждение об опасности. За этим — прослушивание телефона и 20 млн.

В ближайшее время в Следственный комитет могут поступить материалы из Управления "К" Службы экономической безопасности центрального аппарата ФСБ. Структура наблюдает за кредитно-финансовой сферой, а материалы касаются исчезнувшего начальника службы таможенного контроля после выпуска товаров Северо-Западного таможенного Управления, замначальника СЗТУ полковника Максима Мамчура. Информация госбезопасности касается и начальника отдела таможенного контроля после выпуска товаров Петербургской таможни, полковника Олега Гусева. Он, напомним, пропал чуть ранее.



По данным нашего издания, оперативники ФСБ на протяжении порядочного времени прослушивали телефонные беседы определённой группы участников внешнеэкономической деятельности на Северо-Западе. Так, под запись попал разговор одного из игроков ВЭД. В нём не звучало явного проговаривания того, что бизнесмен передал 20 млн рублей Гусеву, но смысл был понятен по косвенным оборотам.

Отметим, что саму по себе информацию доказательством можно назвать лишь условно. Но она дала повод для разговора между контрразведкой и коммерсантом. Оперативники приняли решение о своего рода блиц-криге. Возможно, их вдохновила операция коллег, оперативников "таможенного" отдела Службы экономической безопасности регионального Управления ФСБ по Петербургу и Ленобласти. Недавно мы описали, как за сутки по цепочке пленили почти все звенья в передаче взятки. Каждый — а среди них был и прокурор, и следователь — соглашался подконтрольно передать деньги следующему.

В таможенном домино первым упал разговорчивый бизнесмен, чей телефон прослушивали. Ему объяснили нехитрые правила. Он согласился на условия ФСБ, написал объяснение, что передал Гусеву 20 млн. В конце октября таможенника забирают на аналогичный разговор, где транслируют точности того, как он принимал подношение. Оперативники предложили отменный выбор: либо изоляция, либо он записывает разговор с Мамчуром, выстроив разговор так, чтобы сомнения в причастности последнего отпали. В свою очередь, Гусев пишет признательное объяснение и соглашается на аудио-диверсию. Его снаряжают спецтехникой и выпускают на охоту. На горизонте нарисовалось падение третьей кости, а за ней, говорят, мерещилась фигура ещё крепче, чем полковник.

Для понимания: контролировать таможенника смысла не было. Во-первых, речь не шла о передаче денег, когда после условленного слова к рандеву присоединяются оперативники. Во-вторых, это не та история, когда встреча назначается срочно и по звонку. Гусеву нужно было зайти к Мамчуру с адекватной легендой.

Но Гусев поступает предательски по отношению к госбезопасности и благородно по отношению к Мамчуру. Он спешно уехал в Прибалтику. Скорее всего, через Белоруссию.

Для точности добавим ведомственный тайминг: в 9:30 30 октября Гусев сообщил руководству, что заболел. На следующий день его стали искать по служебным нуждам, но телефоны не отвечали, а в известных адресах таможенника не нашли. На автостоянке его коллегам рассказали, что машиной тот пользовался в последний раз 29 октября. Проверили и больницы. Жена и взрослые дети Гусева лишь пожали плечами. А 6 ноября к поискам присоединилась полиция. Чуть позже Гусев прислал рапорт об увольнении. Этнографический штрих: до четверти века в таможенных органах полковник не дотянул меньше года. 15 ноября он был уволен. Официально — за прогулы.

Что касается Мамчура, то числа до 10 ноября он не был в курсе затеянного ФСБ. Знал только, что его подчиненный Гусев пропал. Но тот вышел с ним на связь и рассказал о мотивах своего побега. После такой новости Мамчур принимает решение навестить отца в Киеве. Не исключено, что по совету отца, Сергея Мамчура. Человек тот опытный, когда-то занимал должность в налоговой полиции Петербурга. Как говорят, решал вопросы во всех отношениях. Когда таможенника стали искать, до папы дозвонились, и он сообщил, что сын приболел. Как говорится, температура высокая, какие вопросы?













Сегодня Лубянка — на паузе. Казалось бы, есть признания игрока ВЭД и Гусева, но следствию нужно допросить фигурантов. Это психологически объяснение давит, а процессуально — бумажка. Дотянуться же представляется возможным только до предпринимателя. Безусловно, с помощью административного ресурса можно склонить Следственный комитет к возбуждению уголовного дела. Сначала по факту, а затем в отношении персоналий. Процедурно за этим может последовать и объявление в розыск. Но всё зависит от того, в какую игру и с кем играют оперативники "К".





Виктор Смирнов