Дело бандитской группировки Александра Щукина и Ильдара Узбекова движется к развязке: шокирующие факты из зала суда

Следователи, которые возбуждали и закрывали дела, и их начальники не помнят ни о заявлениях, ни о самих делах и утверждают, что все решения принимали самостоятельно.

Бывший руководитель управления СКР по Кемеровской области Сергей Калинкин, бывший старший следователь Артемий Шевелев, бывший сотрудник управления Сергей Крюков, бывшие заместители губернатора Кемеровской области Алексей Иванов и Александр Данильченко, бывший начальник департамента администрации области Елена Троицкая, предприниматель Александр Щукин и его юрист Геннадий Вернигор обвиняются в вымогательстве 51% акций АО «Разрез «Инской» у адвоката Антона Цыганкова. Дело рассматривает Центральный районный суд Кемерова. Большинство обвиняемых вину не признали, Александр Щукин признал частично. На предыдущих заседаниях суд рассматривал эпизод о взятке двумя кроссоверами BMW X5, которую, по версии следствия, генерал-майор юстиции Сергей Калинкин получил от угледобытчика Александра Щукина «за общее покровительство». На прошлом заседании суд перешел к эпизоду о деле по векселю ООО «Горняк». По версии следствия, именно за решения в пользу Александра Щукина, последний и одаривал Калинкина.

Первым суд допросил Дмитрия Иванова, родившегося в 1987 году. Он работал в Следственном комитете с января 2012 по февраль 2016 года, в 2014 году был старшим следователем следственного отделения по Заводскому району Новокузнецка. Руководителем отдела и непосредственным начальник Иванова был Григорий Шамрай, кроме него, в разное время отделом руководили Лев Ткач и Александр Рычков. В производстве у Иванова находились дела в отношении аудитора Пиндуса.

В 2014 году Иванову поступил материал проверки по ст. 202 УК РФ (о превышении полномочий аудитором), Иванов рассмотрел материал в день поступления и сразу же возбудил уголовное дело в отношении Пиндуса. Инициатора проверки Иванов не помнит, фабулу материала он воспроизвел так: «Александр Пиндус, будучи частным аудитором, в ходе проверки на одной из шахт или горно-обогатительных фабрик, находящихся на территории Заводского района Новокузнецка, обнаружил вексель без имени лица, которому он был выдан, вписал свое имя и потребовал от руководства шахты и угольной компании деньги себе».

Григорий Шамрай «составил разговор» с Ивановым и сказал, «не медлить с возбуждением уголовного дела по материалу, в случае, если Иванов усмотрит там признаки состава преступления». «Перспективы дела были туманны, — вспоминает Иванов, — но был вариант, что в дальнейшем его могут передать в отдел по расследованию особо важных дел». Иванов запросил материалы из 2-го отдела, которые были выделены из какого-то другого дела, какого не помнит. Допросов по делу Иванов не помнит, он «запрашивал какие-то материалы», но «в связи с загруженностью другими делами, вполне возможно, больше ничего не делал».

Иванов общался со следователем Козловым из 2-ого отдела, у которого в производстве находилось другое дело в отношении Пиндуса. После возбуждения уголовное дело находилось у Иванова «месяц или меньше», и в дальнейшем было передано во 2-ой отдел. Дело к Иванову не возвращалось, но через какое-то время оказалось в производстве у его супруги, поэтому ему известно, что в дальнейшем дело было прекращено. Указаний по ведению дела Иванову никто не давал. Шамрай на ежедневных совещаниях в отделе, зачитывая список дел, находящихся в производстве, спрашивал про это дело, Иванов ему отвечал, что ничего не делал, потому что должен заниматься другими делами, Шамрай «говорил, что это плохо». Иванов уточнил, что дело против Пиндуса возбудил по личной инициативе, «если бы я не усмотрел в материале признаков состава преступления, я бы дело не возбуждал».

По ходатайству сторон судья Александр Вялов огласил показания, данные Ивановым в ходе следствия. Тогда он называл инициатором дела директора ООО «Горняк» Репина, сказал, что материалы дела ему отдал лично Шамрай и лично его «торопил», сразу сказал ему, что во 2-ом отделе уже есть дело на Пиндуса, но там не могут его передать в прокуратуру, а Шамрай усматривает в деле признаки состава преступления, с этим Иванов связал и быстрое заведение уголовного дела. Следователь Козлов из второго отдела, по словам Иванова, тогда сообщил ему, что первое дело СК «не может возбудить, поскольку с ним не согласна прокутатура Кемеровской области». Также Иванов сказал, что «по устному указанию Шамрая произвел выемку векселя», причин спешки своего руководителя назвать не смог, внимание Шамрая к делу Пиндуса Иванов назвал обычной рабочей ситуацией, и противоречий в своих показаниях не увидел.

Кристина Иванова взяла фамилию мужа Дмитрия в 2015 году. С 2012 года работала следователем в Заводском районе Новокузнецка. Ее начальником был Шамрай. Иванова помнит, что проводила доследственную проверку по делу Пиндуса, повод и основания для возбуждения, по ее «глубокому убеждению», там были, но дело у нее изъяли и его дальнейшая судьба ей не известна. Деталей по делу Кристина Иванова не помнит в связи с давностью, она заявила, что все, что помнила, рассказала ранее следователю.

Кристина Иванова прекращала и дело Пиндуса по ст. 202 УК РФ, и дело в отношении Маркова. Больше она не вспомнила ничего.

«Фамилия Марков мне знакома, — уточнила Иванова, — но больше ничего, даже сути дела я не помню». Никто ей не давал никаких конкретных указаний по любым делам, общалась она только с начальником Шамраем. Дела Пиндуса и Маркова были «рутинными», в том числе поэтому обстоятельств по ним женщина не помнит. В ее производстве всегда находилось не менее 10−12 дел.

Юриста Щукина Вернигора Иванова, впрочем, вспомнила: «Видела его в отделе, заходил ли он ко мне, я не помню». Постановление о возбуждении уголовного дела против Пиндуса по ст. 202 УК обжаловалось, а райсуде, и было признано законным и обоснованным: «Никаких просьб и рекомендаций в процессе моей следственной деятельности ко мне не поступало. Никаких решений по чьей-либо просьбе я не выносила. Когда обсуждали дела с руководителем, я всегда отстаивала свою позицию и приводила свои доводы в пользу своих решений».

Александр Вялов огласил протокол допроса, в котором она заявила, что Геннадий Вернигор к ней заходил и просил допросить в качестве потерпевшего Сергея Гургурова, директора шахты «Полосухинской». Гургуров ей сообщил, что руководство шахты и адвокат Маркова решили примириться, и Иванова была вынуждена закрыть дело. Свои досудебные показания Иванова полностью подтвердила. Подтвердила, что Шамрай сказал ей, что возбуждение дела против Пиндуса согласовано «с кем-то в управлении, с кем — не знаю». Дав показания, Кристина Иванова попросила разрешить ей вернуться в Новокузнецк, поскольку там ей надо накормить грудного ребенка. Суд Ивановой препятствовать не стал.

Старший следователь-криминалист СК РФ по Кемеровской области Антон Зарубин, был замруководителя отдела ведомства по Новокузнецку, подчинялся Григорию Шамраю. Он больше помнит фамилию Маркова, дело которого находилось на рассмотрении СКР в 2016 году, потому что по поручению Шамрайя принимал его в производство. Дело «неоднократно приостанавливалось за розыском Маркова», потом Маркова нашли и допросили. Дело возобновлялось неоднократно по требованию прокурора, затем в с вязи с примирением сторон было прекращено.

Зарубин обратил внимание суда на ходатайство адвоката Маркова Итургашева, а все указания следователи «получали непосредственно из прокуратуры Заводского района, которой руководил Александр Федотов, где дело лежало более полугода». По словам Зарубина дело было под пристальным вниманием именно прокурорских, вплоть до областной прокуратуры, он с Шамраем неоднократно выезжал на разговоры по этому поводу. Основания для возобновления дела были «во избежание негативных показателей работы Следственного отдела по Новокузнецку и во избежание неоднократных отмен прокурором, дело СК возобновлял, вопросы — прокурору». И в 2016 году, вслед за последним возобновлением, СКР получил от прокуратуры указание, что уголовное дело должно быть прекращено.

«Это было рядовое дело, которое ежедневно обсуждалось на оперативных совещаниях, — показал Зарубин. — Оно не изучалось даже на уровне Следственного отдела по Новокузнецку, каких-то звонков из Управления СКР по Кемеровской области я даже представить не могу. После последнего возобновления дело было передано в областную прокуратуру, где оно пролежало около полугода».

В руководстве СКР делом никто не интересовался, сведений не запрашивал, указаний по нему не давал. Решения по делу были «засилены прокурорами города и области», ходатайства от прокуратуры поступали в основном устно, но были и письменные требования прокурора, которые хранятся в СКР. По звонку зонального прокурора Зарубин забрал дело из облпрокуратуры, и оно лежало в архиве СКР, пока его не изъяли сотрудники Пятого управления из Новосибирска.

«Больше полугода дело пролежало в прокуратурах, — подчеркнул Зарубин, - мы уже забыли про него. Но никто же не хочет с прокуратурой отношения портить». В данных ранее Зарубиным показаниях, оглашенных в зале суда, прозвучала ещё фамилия следователя Самушкиной, которая занималась делом Маркова и «ни одного следственного действия по нему не сделала», детально контролировать ход дела Зарубин не мог, поскольку был сильно загружен. Указаний от Шамрая Зарубин по ведению дела Маркова не получал. Дело потребовал прекратить районный прокурор Федотов, и Зарубин поручил разобраться с этим следователю Ивановой, кроме Федотова больше ни от кого указаний по прекращению дела Зарубин не получал.

Игорь Лепихов работал в 2012 году заместителем руководителя Следственного отдела по Заводскому району Новокузнецка Шамрая. «Давно было, от кого не помню заявление», и Лепихов поручил «кому-то из следователей, кому не помню» провести проверку по заявлению. Ничего утверждать по делу Лепихов «не может, потому что прошло много времени».

На предварительном допросе Лепихов вспоминал фамилии, потому что ему показывали документы с его подписью. Заявление от Лучникова от 23сентября 2013 года со своей резолюцией о проведении следственной проверки Лепихов в суде обозрел и удостоверил. Кроме того, что процессуальный контроль над делом был, Лепихов «ничего особенного» не пояснил. Заявления Гургурова не помнит, но в ранее данных показаниях и это заявление обозрел и удостоверил. С Лепиховым согласовывались заявления об отказе в возбуждении уголовного дела, заявления о возбуждении согласовывал Шамрай. Ни от Калинкина, ни от Ткача никаких указаний по этому уголовному делу Лепихов не получал, и вообще «находился в отпуске». При даче показаний следователю Лепихов также обозрел заявление Гургурова от 14 октября 2015 года с резолюцией Сергея Калинкина о передаче материала Шамраю для проверки, Шамрай отписал материал Лепихову, а Лепихов, в свою очередь - следователю Колесниченко, который и завел дело. Лепихов дальнейший контроль за делом не осуществлял. На вопрос, каков был текст резолюции Калинкина, Лепихов ответил: «Вы мне сейчас огласили, а до этого я даже не помнил, что такая резолюция была». Судья резолюцию Калинкина огласил: «Секретарю направьте в следственный отдел по городу Новокузнецку. Все».

Илья Зыков работает в следственном отделе по городу Прокопьевску, с 2007 по 2013 работал в СКР по Новокузнецку, занимал должности, вплоть до первого заместителя руководителя отдела. Руководителем отдела был Игорь Ткач. Заявление Лучникова по первому делу Пиндуса обозрел, свою подпись удостоверил, больше ничего по делу Зыкову «не известно». «Был рабочий день, — рассказал Зыков, — на стол поступил документ, по всей видимости, далее проводятся действия». О материале вспомнил только, когда следователь показал ему заявление с его резолюцией. Зыков поздравил всех присутствующих в зале с наступающим Новым годом.

Следующее заседание состоится 10 января 2019 года.

tayga.info