Андрей Довбенко: как намайнить «бабла» в Минюсте

24 мая 2019

956

Андрей Довбенко: как намайнить «бабла» в Минюсте

Нередко герои наших статей, такие как «серый кардинал» коррупционных схем в МинюстеАндрей Довбенко , пытаясь дезавуировать критику в информационном пространстве и улучшить свой имидж в глазах лохов общественности, расписывая свои достижения и благие намерения, выдают собственные преступные замыслы, о которых мы даже не догадывались. Нет, конечно же, «не догадывались» - это слишком громко сказано, некоторые подозрения у нас всё же были. Но когда «пациент» понес умилительную чушь о своих подвигах, пазл сложился, пишут Иван Помидоров и Павел Шульц в обзоре для CRiMEи [громких дел].

После нашей предыдущей публикации про этого «решалу», рядящегося в венчурного инвестора, Андрей Довбенко запустил в интернет памятку о том, что он милейший человек, а упоминание о его грязных делишках – происки конкурентов.

Если взять одну из «авторизированных» биографий Довбенко, опубликованную, опять же, на правах рекламы, вы там не ничего найдете о его работе в бригаде Сергея Курченко, где Андрей Довбенко отвечал за легализацию денег «младоолигарха», ни о строительстве коррупционных схем в постреволюционном правительстве. Там ничего не сказано о том, что киприотская материнская компания юрфирмы «Андреас Неоклеус и Ко», партнерством в которой кичится наш герой, давно накрылась медным тазом, а ее отцы-основатели, экс-партнеры Довбенко, мотают срок за мошенничество и рейдерство; в то же время созданная на руинах её украинской «дочки» контора N&D Андрея Довбенко стала кузницей коррумпированных кадров для Министерства юстиции. Всё выхолощено и скучно в официальной биографии нашего «венчурного инвестора». Но только для неискушенного читателя, а не для нас.

Мы заинтересовались вот этим абзацем, с первого взгляда кажущимся пустопорожней болтовней:

«Осенью 2018 года Андрей Довбенко вышел из управления юридической фирмой «Evris» и занялся созданием собственного венчурного фонда. Фонд будет инвестировать в блокчейн-стартапы».

Это не просто «бла-бла-бла». Андрей Довбенко, насколько можно судить, действительно серьезно взялся за блокчейн-стартапы. И мы знаем, за какие. За коррупционные.

Летом прошлого года старый знакомый Андрея Довбенко и давний партнер по «схематозам» министр юстиции Павел Петренко заявил в одном из интервью, что «Минюст дорабатывает возможность перевода реестра недвижимого имущества на блокчейн».

Уже осенью, через пару месяцев после заявления министра, его заместитель Сергей Петухов на конференции «Blockchain&Bitcoin Conference Kyiv» особо акцентировал внимание на том, что «сейчас Минюст уже активно работает над внедрением механизма блокчейн в Государственном реестре прав на недвижимое имущество».

И вскоре после заявлений этих двух государственных мужей Андрей Довбенко ринулся инвестировать в блокчейн. Совпадение? Вряд ли, как и то, кто взялся за реализацию технической части проекта по блокчейнизации Министерства юстиции. А это – компания с сомнительной репутацией BitFury (точнее, BitFury Group).

BitFury основал Валерий Вавилов, бывший совладелец скандально известного пиратского сайта ЕХ.ua. Сайт был записан на офшорную компанию, входящую в группу IOS – сеть подставных фирм, специализирующуюся на отмывании денег высокопоставленных представителей украинской мафии и прочих неблаговидных делах. К примеру, именно через входящие в структуру IOS «прокладки» была реализована схема с «вышками Бойко».

Ранее при участии BitFury и благодаря чаяньям и.о. министра агрополитики Максима Мартынюка, недавно ретировавшегося с должности, поставили на блокчейн Государственный земельный кадастр (Госгеокадастр). Как раз на примере Госгеокадастра в одной из своих публикаций мы подробно объяснили, что технология blockchain, мягко говоря, совсем неоднозначна, а её внедрение в госреестры указывает на желаниее отдельных персонажей перераспределить и централизировать в своих руках коррупционные потоки денег.

Для тех, кто слабо подкован. Blockchain идеально подходит для создания и поддержки криптовалют, таких как биткоин. Смысл в том, что эмиссия криптоденег подчинена определенному алгоритму и фиксируется, как и данные про каждую транзакцию, на серверах независимых «майнеров». То, что таких «майнеров» много, они друг от друга независимы, и алгоритм прописан так, что кто-то из них физически не может «намалевать» себе денег, сколько ему хочется, собственно, и является основой экосистемы криптовалют.

Внедрение этой технологии в тот же Государственный реестр прав на недвижимое имущество выглядит, мягко говоря, несколько нецелесообразно. Если в случае с криптовалютами не контролированная эмиссия виртуальных денег несет угрозу всему рынку, blockchain тут нужен, чтоб пресечь саму возможность жульничества, то каков его смысл в госреестре? Чтобы никто не «нарисовал» себе виртуальную (то есть, несуществующую) недвижимость?

Адепты блокчейнизации Государственного реестра прав на недвижимое имущество, как тот же министр юстиции Павел Петренко, убеждают нас в том, что таким образом удастся пресечь такое негативное явление, как рейдерство, мол-де, с blockchain реестр станет прозрачнее и безопаснее, следовательно, никакой гад не сможет без вашего ведома переписать ваше жилище на себя или своего кота. А это – неправда. С блокчейном или без, вы, скорее всего, узнаете о том, что вашу недвижимость «рейданули», лишь тогда, когда придут государственные исполнители вас из нее выселять. Пример Госгеокадастра, где эту технологию внедрили уже, красноречиво это подтверждает – блокчейн практически никак не повлиял на злоупотребления в сфере земельных отношений.

А вот что изменится, года Госреестр прав на недвижимость «прикрутят» к блокчейну, так это доходы компании BitFury и тех, кто ее завел на эту «тему» - они будут получать свой процент с каждой платной справки, выданной из реестра (речь о миллионах гривен в год). Но это лишь верхушка айсберга.

В случае с госреестром не будет как с криптовалютами, где независимые несвязанные друг с другом игроки бдят, чтоб не было мухлежа, иначе сами «влетят» на критичную сумму. В нашей истории «блоки» будут подконтрольны «спецам» Минюста и «представителям общественности», которых при желании всегда можно «мотивировать». При таких «раскладах» какой-нибудь районный нотариус, внезапно возомнивший себя акулой в океане «схематоза», не сможет просто так взять и перерегистрировать чью-то недвижимость на другое лицо, а «бывший» владелец этой недвижимости, договорившись с коллегой того нотариуса из другого района, перерегистрировать спорное имущество обратно на себя. Для этого потребуется договоренность с теми, кто будет контролировать блокчейнизированный госреестр. А заиметь ее получится только через тех, кто имеет доступ к минюстовским телам. Например, через одну из юрфирм, совладельцем или партнером в которой выступает Андрей Довбенко.

То есть, тут открываются широкие возможности как для борьбы с рейдерством путем возглавления оного, так и для прочих видов собирания сливок с коррупционных потоков. В контексте этого становится понятно, почему прожженный юрист Андрей Довбенко «внезапно» увлекся блокчейн-технологией.

Герой нашего повествования в последнее время тратит немало сил и денег, чтобы убедить общественность в том, что он не только не имеет никакого отношения к коррупции в Минюсте, а, даже, грубо говоря, никогда рядом с министерством не стоял. И ему это почти удалось: позапрошлогоднее расследование проекта «Наші гроші» с тем самым Денисом Бигусом, который недавно вывел на чистую воду Свинарчуков, в интернете затерялось среди многократно клонированного сна разума Андрея Довбенко.

Еще в 2017 году знакомые Довбенко охарактеризовали его как «решателя вопросов». Журналисты выяснили, что в рабочее время этого матерого юриста легче встретить в элитных ресторанах столицы, чем на судебных процессах. Любимый его «офис» - ресторан в шикарном отеле Hyatt. Но это так, нюансы.

По данным наших коллег, в 2015 году министр юстиции Павел Петренко лично знакомил своих подчиненных с этим гигантом мысли. На той встрече в кабинете на втором этаже здания ведомства обговаривались вопросы реформирования Министерства юстиции и кадровые назначения.

Позже Павел Петренко категорически отрицал не только присутствие Довбенко на мероприятии, но и вообще факт знакомства с этим персонажем. Однако очевидцы на условиях анонимности прямо заявили: министр хотел видеть Андрея Довбенко на посту руководителя государственных исполнителей. Журналисты связались с некоторыми участниками той эпохальной встречи «актива» Минюста, а те четко вспомнили Довбенко как претендента на руководящую должность.

«Чтобы я его представлял в Минюсте – такого не было», - впоследствии заверил Петренко наших коллег в своей амнезии.

Так или иначе, в 2015 году Андрею Довбенко пришлось отказаться от «жирной» должности в министерстве из-за репутационных проблем. Тогда всплыли наружу сведенья о его работе на Сергея Курченко, известного как «кошелек Януковичей»; усугубило положение то, что бывший работодатель нашего «венчурного инвестора» в 2015-м развернул бурную деятельность в «новороссии», что втройне било по реноме Довбенко. Впрочем, «серым кардиналом» Минюста Андрей Довбенко таки стал.

На ключевых должностях в Министерстве юстиции оказались его бизнес-партнеры, друзья и знакомые. Например, Департамент государственной регистрации и нотариата возглавил младший партнер Довбенка по юрфирме N&D Сергей Бнедесюк. Заместителем министра по вопросам госрегистрации стал коллега нашего героя по работе в компании Ernst & Young Павел Морз. Отдел принудительного исполнения решений исполнительного департамента министерства возглавил давний знакомый Андрея Довбенко Сергей Крайчинский. Ну, и так далее.

Правда, как мы недавно писали, после того, как «схематозом» в Минюсте заинтересовалась Генпрокуратура, многие (но не все, например, директор ГП «СЕТАМ» Виктор Вишнёв сумел «пропетлять») протеже Довбенко первой волны вынуждены были из министерства уйти (некоторые даже под уголовное дело). Однако их заменили другие лояльные к нашему герою персонажи. Например, на пост руководителя исполнительной службы (той, которой подчиняются госисполнители) со скандалом протянули послушного клерка Алексея Воробьева.

В общем, лоббистко-коррупционная паутина, которую набросил на Министерство юстиции Андрей Довбенко, не только не была разорвана, но и крепчает благодаря внедрению более чем сомнительных инноваций. Другой вопрос, кто позволил и способствует этому улыбчивому молодому человеку нагло выстраивать коррупционную вертикаль с потенциальным доходом в сотни миллионов гривен? Подсказка кроется в прошлом «комбинатора» Довбенко.

Дело в том, что Андрей Довбенко в дореволюционный период работал не только с Сергеем Курченко. Насколько известно, этот перспективный юрист когда-то защищал интересы одной из сторон конфликта вокруг столичного торгово-развлекательного комплекса SkyMall. А привлек его Александр Грановский – ныне народный депутат от БПП и деловой партнер друга Петра Порошенко Игоря Кононенко. И если учитывать, что сам министр юстиции Павел Петренко, получивший должность по квоте «Народного фронта», как клевещут, сохраняет её благодаря протекции Грановского, конечный бенефициар «схем Довбенко» вырисовывается более-менее четко.

Иван Помидоров и Павел Шульц в обзоре для CRiME и [громких дел]