Экстремальные инвестиции, или Чем пугает инвесторов Туркменистан

06 мая 2019

2123

Экстремальные инвестиции, или Чем пугает инвесторов Туркменистан

Первый энтузиазм, правда, быстро сменился разочарованием, а программа социальных и экономических реформ, декларировавшая построение рыночной экономики с опорой на  развитие частного сектора и интеграции Туркменистана в мировую экономику, оказалось реализованной весьма выборочно.

Ищите деньги. Срочно

В своих поездках на инвестиционные форумы туркменские министры сыпали щедрыми обещаниями. «Все наши усилия направлены на то, чтобы поднять экономическое развитие Туркменистана на мировой уровень, получить равенство в международных отношениях, укрепляя двусторонние отношения с другими странами, обеспечивая более эффективный инвестиционный менеджмент и поощряя иностранных инвесторов», — заявлял  Бердымухамедов

И инвестору было о чем задуматься и помечтать: Туркменистан анонсировал грандиозную программу строительства, 23,6 миллиардов долларов за два года. То есть если Сапармурат Ниязов направлял на строительство инфраструктуры десятки миллионов долларов, Бердымухамедов намерен был переплюнуть его на порядок — потратив на строительство сотни миллионов. Только их сперва надо где-то взять.  Поиском так необходимых ресурсов и занялись чиновники. Но не преуспели. И опыт тех, кто все-таки рискнул вложить свои средства в щедрую на обещания страну, говорит, что осторожность большинства была не напрасной.  

Сейчас, несмотря на статус страны с доходом выше среднего уровня, Туркменистан все еще находится на ранней стадии перехода, отмечает Всемирный банк. Причем богатых запасы природных ресурсов, в первую очередь, углеводородов, маскировали потребность в переменах, задерживая реформы первого поколения, такие как либерализация цен и торговли, приватизация и создание институтов регулирования рынка. Прогресс начался после 2007 года, то есть после прихода к власти Гурбангулы Бердымухамедова. 

При этом, как считает Всемирный банк, жесткий административный контроль и большая роль государственного сектора в экономике остаются основными препятствиями для развития частного сектора в Туркменистане. Не более оптимистичны и эксперты, готовящие Рейтинг экономической свободы от Heritage. Тут у Туркменистан 164 место в мире, и одно из последних в Азии. Эксперты говорят о незащищенности инвестиций в Туркменистане, автократическом правительстве, высоком уровне коррупции, в том числе взяточничестве среди судейского корпуса, полностью находящегося во власти президента. В довершение всего -  огромные расходы бюджета, которые не покрывают упавшие цены на нефть и газ и слабый фискальный контроль.

К примеру, Туркменистан стабильно показывает один из самых высоких в мире темпов прироста ВВП — порядка 6% в год. Кроме того, 40-процентное соотношение инвестиций и ВВП в Туркменистане является одним из самых высоких в мире. Но если государственные инвестиции с 2008 года по 2014 год выросли с 18,4 процента от ВВП до 29,1 процента, то инвестиции негосударственного сектора сократились с 12,9 процентов до 10,5 процентов ВВП.  Неудивительно, что государственный сектор и государственные монополии продолжают доминировать в экономике и на  рынке труда. 

Экономический рост Туркменистана по-прежнему сильно зависит от углеводородов и связанных с ними отраслей. Да и прямые иностранные инвестиции привлекаются именно в пределах углеводородного сектора.

После успешной диверсификации экспортных маршрутов природного газа в 2009 году Китай стал крупнейшим экспортным рынком для Туркменистана. Среднесрочные планы предусматривают дальнейшее увеличение экспорта природного газа в Китай и другие страны в Восточной и Южной Азии. В то же время экспорт в Россию прекратился из-за разногласий по поводу цен на транзит. Заметного развития проекты в других направлениях также не получили. 

Газ есть, процветания нет

Даже в самой привлекательной для инвесторов сфере Туркменистана, нефтегазовой, Ашхабад умудрился испортить отношения с большинством партнеров. Держится, фактически, только Китай. А ведь запасы углеводородов в стране весьма заманчивы. По официальным данным, на в Туркменистане уже открыто более 190 нефтяных и газовых месторождений. И это не считая глубоководных запасов на Каспии, где находится порядка 12 миллиардов тонн нефти и более 6 триллионов кубометров природного газа. ВР Statistical Review оценивает запасы газа в Туркменистане в 19,5 трлн кубометров на конец 2017 года. Это четвертый в мире показатель после Катара, Ирана и России. 

А вот по объемам добычи впереди Ашхабада уже более десятка стран. То есть монетизировать природные богатства пока не очень получается. И не без причины.

У Туркменистана есть потенциал для наращивания добычи газа, так что компенсировать падение цен на углеводороды было вполне под силу, сказала Газете.ру,  Жанна Кулакова, аналитик Forex Optimum, сообщает «Однако мало просто увеличить добычу, нужно еще найти покупателя и организовать доставку товара, в данном случае — газа. Для этого, например, нужно наращивать экспорт на европейский рынок, но для этого необходимо проложить газопровод по дну Каспийского моря», — объясняет эксперт. Но постройка такого газопровода постоянно тормозится из-за разногласий между Туркменией, Ираном, Россией, Казахстаном и Азербайджаном. 

Самую жесткую позицию занимает Тегеран. Причиной затяжного конфликта между Ираном и Туркменистаном эксперт называет историю 2008-2009 годов, когда в Иране были сильные морозы, и он был вынужден импортировать газ сверх установленных лимитов.

«Туркмения его продала, но в девять раз повысила цену, в результате чего сформировался долг. Спустя годы Туркмения и вовсе перекрыла поставки газа в Иран, обосновывая это как раз той самой задолженностью, а теперь Иран ставит Туркмении палки в колеса», — поясняет Кулакова.

Не слишком благополучно сложилось у Туркменистана и с российским газовым гигантом «Газпромом». Туркменский газ мог поставляться в Европу через Россию, но с 2016 года «Газпром» полностью отказался от покупки туркменского природного газа. Это произошло из-за того, сообщает Газета.ру, что Ашхабад не пошел на уступки после падения мировых цен на газ. Туркменская сторона заявляет, что причина конфликта другая: российские партнеры отказывались платить по долгам.

Аналитик «Алор» Алексей Антонов, описывая конфликт, отмечает, что «Газпром» покупал туркменский газ довольно дешево. «Полагаем, что такое ценообразование было за счет того, что компания обеспечивала транзит, при этом «Газпром» перепродавал этот газ уже по другим рыночным ценам. В конечном счете, Ашхабад стало не устраивать такое положение дел и в результате стороны разорвали сотрудничество», — заявил он.

А в свете многочисленных судебных тяжб Туркменистана с турецкими компаниями, в первую очередь, строительными, а также с. Инвесторами из Великобритании (Garanti Koza) и Германии (Unionmatex) искать инвесторов среди развитых стран и рассчитывать на приход в страну западных энергетических корпораций Ашхабаду не приходилось. А раз выбирать особо не из кого, сгодятся и бывшие соседи по Советскому Союзу.

Эксперты говорят, вовсе не случайно практика обращения с инвесторами в Туркменистане осталась прежней и при Ниязове, и при Бердымухамедове — меняли первые лица, а второе, Рашид Мередов, министр иностранных дел, остался при портфеле. И большинство «заманеных» в страну инвесторов — его креатура. Чиновник, закончивший юрфак МГУ и аспирантуру, мастерски «гарантирует» инвесторам безопасность вложения, а потом, не менее эффектно, «кидает» их. Впрочем, не только их, но и своего президента которому приходится решать проблемы все более буксующей экономики.  

Близкие, но далекие. Почему Туркменистан скандалит с близкими по духу

Два иска от российского мобильного оператора МТС в Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (ICSID) известны. Компанию дважды выдавливали с рынка, суммы исков составляли 800 миллионов долларов в 2011 году и 750 миллионов долларов — в 2018 году.

Интересно, что авторитарный режим Гурбангулы Бердымухамедова не нашел общего языка и с другим лидером того же типа — президентом Беларуси Александром Лукашенко. Причем проект строительства Гарлыкского горно-обогатительного комбината ценой в 1 миллиард долларов удалось не только начать, но и закончить — то есть построить основные объекта и запустить рудник и обогатительную фабрику, перерезав ленточку с максимумом пафоса. — Для Беларуси было делом чести, чтобы дружественный Туркменистан получил передовое предприятие. Здесь шло настоящее сражение за то, чтобы проникнуть вглубь земли на полкилометра, достать оттуда руду и произвести из нее качественное удобрение. Думаю, теперь мы сможем с нашими туркменскими партнерами и на шельфе шахту построить, — воодушевленные слова Александра Лукашенко приводит официальная белорусская пресса. 

Гурбангулы Бердымухамедов после слов благодарности стал рассказывать, что новое предприятие каждый год будет выдавать на гора 1,4 миллиона тонн удобрений.

— Не 1,4, а полтора миллиона тонн и даже больше, — поправил Лукашенко. — Строители всегда страхуются.

— На заводе будет создано полторы тысячи рабочих мест, — восторженно продолжал президент Туркменистана.

— Не полторы, а две тысячи будет мало, когда втянетесь в эксплуатацию объекта, — со знанием дела заверил Гурбангулы Бердымухамедова Александр Лукашенко. И добавил: — Меня приятно удивило, что первую партию удобрений президент Туркменистана отдал соседям. Молодец! Вот так надо жить. Тогда тебя будут уважать и к тебе стремиться. Это достойный шаг, возвышающий туркменский народ.

К сожалению, этой идиллией проект не закончился. Более того, все самое интересное только начиналось, и вчерашние друзья и почти братья оказались в Арбитражном институте Торговой палаты Стокгольма, где белорусский подрядчик, «Белгорхимпром», потребовал взыскать с Туркменистана и госконцерна «Туркменхимия» задолженность в размере более 150 млн долларов за работы по строительству Гарлыкского горно-обогатительного комбината. 

Оказалось, у Туркменистана банально кончились деньги, и среди тех инвесторов, которых «кинули» оказался и почти братский Минск, получивший лишь немногим более 700 миллионов. Невыплаченная сумма за выполненные работы составила порядка 100 миллионов долларов, более 60 единиц строительной и проходческой техники белорусов примерно на 7 миллионов долларов оказалось заблокировано на площадке.

Документацию комбината без долгих дискуссий изъяли якобы «правоохранительные органы», не показавшие никаких документов, повесток, постановлений. Но намекнувших – желающие возражать или оспаривать решения Туркменской стороны могут запросто потеряться в ближайшей пустыне – случаев таких немало, по пару десятков в год, и это только те, что точно известны правозащитникам. Так что белорусских специалистов сперва пытались выдворить из страны угрозами, но потом все решилось естественным путем — через непродление виз. 

В общем, с инвестициями в Туркменистане не очень. Но это не помешало Гурбангулы Бердымухамедову поставить себе прижизненный памятник. Скромный конный монумент «Аркадаг». Статуя установлена, естественно, по многочисленным обращениям народа. «Желания и чаяния народа священны», - заявил Гурбангулы Бердымухамедов. 

Что президент Туркменистана заявил по поводу постоянного дефицита в стране товаров первой необходимости, муки, сахара, других продуктов питания, по поводу росту цен в разы, а также про ограничение, а потом и фактический запрет на выезд из страны сперва людей до тридцати лет, а потом и до сорока лет, точно не известно. 

Автор: Анвар Самедов