Как Аваков и судьи спасают убийц из «Беркута»: свидетельства участников процесса

24 апреля 2017

2753

Как Аваков и судьи спасают убийц из «Беркута»: свидетельства участников процесса

Следователи прокуратуры, расследующие дела Майдана, работают на совесть. Проблема в судах. Из-за халатности или, может, и умышленных действий судей подозреваемые в преступлениях легко сбегают. Адвокаты и родные погибших Героев Небесной сотни провели пресс-конференцию, на которой обнародовали неизвестные факты о беркутовце Гончаренко, недавно сбежавшем в Россию.

Одинаковая схема побегов

Владимир Бондарчук, сын погибшего Сергея Бондарчука, напомнил о предыдущих случаях побегов подозреваемых в майдановских делах.

В 2014 году бежал Виктор Тыднюк, участник группы, которая похитила и пытала Юрия Вербицкого и Игоря Луценко. Следствие считает, что именно в его гараже издевались над майдановцами. Кроме того, Тыднюк был водителем группы титушек во время совершения этих преступлений. Ему назначили домашний арест и он сбежал. Когда следствие завершилось и дело передали в суд для рассмотрения по существу, Тыднюк не дождался первого заседания, и, воспользовавшись возможностью свободного передвижения, сбежал.

По данным Бондарчука, водитель группы Тындюк, как и остальные группы похитителей, сейчас находятся в России.

Позже под домашний арест Печерский суд отпустил командира «черной роты» Дмитрия Садовника (решение приняла судья Волкова). Он сбежал перед рассмотрением апелляционной жалобы. Судья Лашевич, который позже отпустит под домашний арест другого беркутовца — Белова, не сильно будет спешить объявлять принудительный привод в суд, что даст Садовник фору в несколько дней. По данным Бондарчука, Садовнику дали российское гражданство.

В том же сентябре 2014 года выходит из-под стражи под домашний арест Тавиккул Рагимов — участник второй банды похитителей. Возглавляемая Евгением Жилиным из «Оплота», она действовала параллельно с первой группой (которая похитила Луценко с Вербицким). Рагимов был одним из основных фигурантов дела о похищении, которые осуществляла группа Жилина и которую прокуратура полностью расследовала и передала в суд. Рассмотрения Рагимов так и не дождался, бежав в Россию.

Виталий Кузьменко, представитель инициативной группы пострадавших от избиения силовиков 30 ноября, говорит, что однозначно прослеживается определенная тенденция, которая способствует побегам — смягчаются меры пресечения и почти не контролируется местонахождение подозреваемых соответствующими структурами Национальной полиции, после чего они бегут в Российскую Федерацию.

Вопрос к силовым ведомствам

Бондарчук заявил от имени семей погибших героев Небесной сотни о том, что они требуют отчета от силовых ведомств, включая МВД и ГПУ, о том, как стали возможными такие побеги.

— Почему не хватает электронных браслетов? Почему контроль места пребывания тех, кому присужен домашний арест, происходит только после напоминаний со стороны потерпевших или их адвокатов? Как происходит контроль на границе и почему пограничников никто не просит останавливать лиц, находящихся под домашним арестом? — озвучил свои вопросы к силовым структурам Бондарчук.

Дела, которые любят тишину

Бондарчук считает, что защита и подозреваемые хотят, чтобы разбирательства их мер происходили при отсутствии лишних глаз.

— Эти дела любят тишину. Заседание не происходит, когда общественность приходит. Лишь на третий или четвертый раз, когда о заседании ничего не известно, оно происходит без присутствия людей, и обычно на таких заседаниях подозреваемых и отпускают, — говорит Бондарчук.

Он акцентирует, что так было и с Садовником, и с Гончаренко. Когда в течение двух заседаний приходила общественность, заседания не происходили, потому что Гончаренко не давал разрешение на видеосвязь. Когда никого не известили о заседании, то сразу дал разрешение на видеоконференцию. Сам Гончаренко в интервью другому беркутовцу-беглецу для одного из российских изданий говорит, что, наоборот, со стороны суда не было запроса на видеоконференцию.

Бондарчук считает случай Гончаренко показательным, потому что в этом производстве достаточно тщательно фиксировались нарушения режима домашнего ареста, и именно благодаря этому удалось снова взять спецназовца под стражу, поскольку в суде были приведены достаточно детализированные доказательства рисков.

Харьковское землячество

Владимир Голоднюк, отец погибшего Устима Голоднюка, обратил внимание на то, что чаще всего убегают фигуранты из Харькова (кроме беркутовцев, которые на прошлой неделе покинули Украину, среди беглецов — и харьковчанин Рагимов).

— Это совпадение? Задерживают, потом не находят оснований удерживать под стражей и затем они убегают. Это отлаженная система?

Галина Дидыч, жена погибшего Сергея Дидыча, также акцентировала на этом свое внимание.

— Я не знаю, что сказать Авакову. Я уже три года вижу, что значит харьковчанин Аваков и харьковский «Беркут». Это переступает все возможные законы морали. Он [«беркут»] имеет статус участника боевых действий, представьте, защищал Украину на фронте, и теперь поехал в Россию, и эта корочка УБД не мешает ему хотеть гражданство РФ получить. Это плевок в тех, кто погиб на фронте, — говорит Дидыч и напоминает, что беглецы продолжали служить в полиции.

Оставил под колесами грузовика на верную смерть

Жена погибшего Сергея Дидыча рассказала о гибели своего мужа, к которой, по ее словам, причастен «беркут» Гончаренко.

Дидыч был задержан и избит в Крепостном переулке 18 февраля. Галина показывает на экране фото за несколько минут до его гибели

— Вот задерживают моего мужа. Вот его задерживает и бьет Гончаренко, есть свидетели. Когда подъехал грузовик, Гончаренко оставил Дидыча под колесами, а сам отступил. Во многих случаях часто трудно доказать, что стрелял или бил именно тот «беркут», а не другой. Часто спрашивают: «А есть доказательства, что именно этот стрелял в вашего сына?». Но этот случай — однозначный. Здесь это делал именно Гончаренко — есть показания, есть фото и есть свидетели, — говорит Галина.

Галина Дидыч очень скептически относится к решению апелляционного суда.

— Ему было отменена мера пресечения, потому что, видите ли, завершилось досудебное расследование. Получается, что всех подозреваемых в преступлениях при передаче дела в суд нам надо отпускать? Суд сделал все, чтобы Гончаренко уехал в Россию, потому что меры у него не было.

Рвали фотографии погибших

Екатерина Шаповал, мать погибшего Сергея Шаповала, ходит на все суды — за себя и за родственников погибших из других регионов, которые не могут приезжать так часто, как хотелось бы. Говорит, что чем меньше неравнодушных граждан в суде, тем агрессивнее себя вела группа поддержки подозреваемых.

— Когда задерживали «черную роту», нас было немного в суде. За нашими спинами стоял «Беркут», кричали — «Слава Беркуту». В нашу поддержку в зал приходили казаки, беркутовцы им угрожали, затевали драки, рвали фотографии моих друзей.

Она обратилась к киевлянам с просьбой приходить на судебные заседания и поддерживать родственников погибших, не оставляя их в судебных залах один на один с «Беркутом», которые до сих пор являются действующими работниками полиции.

Владимир Бондарчук также обратился к общественности с просьбой посещать судебные заседания, хотя не все из них являются резонансными. Бывают суды, на которые вообще никто не приходит, и это сразу отражается на том, как проходит слушание, говорит он.

Бондарчук также резко раскритиковал судебную власть.

— Такая организация судебных процессов, которая сейчас в большинстве майдановских дел, недопустима. Производства по полгода «висят» между различными судами, не назначаются заседания, не избираются меры, подозреваемые и обвиняемые бегут, и это вина судей. Если не будет адекватной оценки событий, то мы будем считать, что представители судебной власти причастны к побегам этих лиц.

Ольга Худецька, опубликовано в издании ТЕКСТИ