28 марта 2019
1989
Резонансный скандал разразился на днях в Главном следственном управлении (ГСУ) по Нижегородской области. Он может не только стоить должности руководителю подразделения Равилю Белеву, но и заставить по-другому взглянуть на уголовные дела, расследуемые в ведомстве.
Фабрика фальсификаций
В Нижнем Новгороде возбуждено уголовное дело в отношении старшего лейтенанта юстиции Эльмиры Мамадалиевой. По данным местных СМИ, ее подозревают в совершении преступлений, предусмотренных ч.3. ст. 303 УК РФ (фальсификация доказательств по уголовному делу о тяжком или об особо тяжком преступлении) и ч.2 ст. 307 УК РФ (лжесвидетельствование). Сообщается, что постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Мамадалиевой подписал лично глава СУ СК по Нижегородской области Андрей Виноградов.
О фальсификации уголовного дела о вымогательстве публично сообщалось еще прошлой весной, но тогда городское следственное управление СКР не усмотрело состава преступления. Дважды выносился отказ. Только теперь делу дали надлежащий ход.
Между прочим, в течение двух последних лет вынесено в общей сложности 12 постановлений с отказом в возбуждении уголовного дела, отмененных либо прокуратурой, либо вышестоящей инстанцией.
«Махинировали, махинировали, да не вымахинировали!»
Лейтенант юстиции Мамадалиева находилась в подчинении Ларисы Благовой, которая курировала следствие по данному уголовному делу и, как и Мамадалиева, если верить информации СМИ, подписывала сфальсифицированные протоколы следствия. К настоящему времени Благова получила звание полковника юстиции и занимает должность замначальника следственного управления – начальника следственной части по раскрытию организованной преступной деятельности СУ УМВД России по Нижнему Новгороду. Местные СМИ отмечают, что Мамадалиева была лишь инструментом, которым управляла Благова, которая и организовала фабрикацию уголовного дела.
Более того, есть основания полагать, что Лариса Благова лжесвидетельствовала в суде. Как писал защите осужденных по данному уголовному делу руководитель СУ СК РФ по Нижегородской области Андрей Виноградов, доказывая законность отказа в возбуждении уголовного дела в отношении Ларисы Благовой и коллеги Эльмиры Мамадалиевой, будучи допрошенными в суде, они показали, что понятая М., чья подпись была подделана, лично подписывала протоколы следственных действий. Хотя М. заявляла суду, что никогда не привлекалась в качестве понятой. Правдивость ее показаний, еще раз подчеркнем, подтверждена экспертизой.
Приволжский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции РФ в начале февраля 2018 года установил, что на протоколах осмотра предметов по уголовному делу о вымогательстве, находившемуся в производстве отдела по расследованию преступлений на территории Нижегородского района СУ УМВД России по Нижнему Новгороду, подделана подпись как минимум одного понятого – гражданки М. Подлинность подписи еще одной понятой на протоколах осмотра предметов по тому же делу – гражданки Е. – установить «не представляется возможным», поскольку отсутствуют свободные образцы ее подписей. Подпись третьей понятой – гражданки С. – якобы принадлежит ей, считает эксперт.
Между тем независимая экспертиза автономной некоммерческой организации «Коллегия судебных экспертов» еще в сентябре 2016 года установила, что все подписи понятых М., Е. и С. на протоколах осмотра предметов поддельные (для сличения образцы своей подписи М. предоставила экспертам сама, подписи Е. и С. были найдены защитой осужденных на финансовых и прочих документах). Нюанс в том, что гражданка М. и в суде заявляла, что она никогда не привлекалась в качестве понятой и подпись от ее имени на протоколе принадлежит не ей. Она просто состояла в дружеских отношениях со следователем Эльмирой Мамадалиевой, которая расследовала это уголовное дело, чем можно объяснить появление подписей от лица М. в протоколах.
Экспертиза, выполненная ФБУ «Приволжский региональный центр судебной экспертизы», установила, что запись всех файлов на флешку, ставшую вещественным доказательством, сделана 9 июля 2013 года. Таким образом, она не могла быть представлена следствию в феврале 2013 года в качестве вещественного доказательства для возбуждения уголовного дела, и в этой связи возникает вопрос: на каком тогда основании оно было возбуждено всего спустя три дня после обращения в полицию якобы потерпевшего?
Отказывая в возбуждении уголовного дела в отношении Эльмиры Мамадалиевой и еще одного сотрудника СУ УМВД России по Нижнему Новгороду, Ларисы Благовой, подпись которой, заметим, также стоит на сфабрикованных протоколах осмотра доказательств, заместитель руководителя следственного отдела СУ СК России по Нижегородской области Борис Изверов указывал, что данные протоколы, как и флеш-карта, были признаны судом допустимыми доказательствами, решение суда вступило в силу. Получается, что из-за фальсификаций, допущенных сотрудниками ГСУ ГУ МВД, был введен в заблуждение суд и, возможно, осужден невиновный человек. И после этого в начале апреля прошлого года Благовой было в торжественной обстановке присвоено очередное специальное звание – полковника юстиции! Весело!
Новый поворот в деле бывшего сенатора Шнякина
Уголовное дело в отношении нижегородских полицейских находится на начальной стадии, но не исключено, что к нему будет добавлен еще ряд эпизодов, доказывающих их противоправную деятельность.
В частности, речь может пойти о довольно странном с юридической точки зрения уголовном деле, возбужденном в отношении нижегородца Марата Айдагулова, на которого члены семьи бывшего члена Совета Федерации Валерия Шнякина написали заявление в правоохранительные органы с целью взыскать с Айдагулова ни много ни мало 40 миллионов рублей. Причем Айдагулов утверждает, что ничего не должен ни Шнякину, ни его родственникам.
Сомнительное прошлое сенатора-ростовщика заинтересовало Генпрокуратуру и МВД, куда обратились действующий член Совета Федерации Валерий Усатюк и депутат Госдумы Валерий Рашкин, у которых появились подозрения, что, будучи на государственной службе, сенатор Шнякин скрывал незаконно полученные доходы и не указывал их в справках о доходах, расходах и обязательствах имущественного характера, ежегодно предоставлявшихся им в налоговые органы.
Следствие установило, что на счетах супругов Шнякиных никогда не было денежных средств, сопоставимых со стоимостью находящихся в их собственности земельных участков, домов, квартир, гаражей, автомобилей и прочих материальных благ, нажитых, как говорится, «непосильным трудом» сомнительного характера.
Согласно российским законам все это имущество может быть обращено в доход Российской Федерации. Не исключено, что бывший сенатор понесет и уголовную ответственность, если будет доказана фальсификация уголовного дела в отношении Марата Айдагулова.
Эту историю активно комментировали федеральные СМИ. Сегодня тему подхватили и международные.
По духу и букве закона это административное дело, но его куратор Лариса Благова квалифицировала дело как уголовное. Можно предположить, что уголовное дело в отношении нижегородца Айдагулова Благова и ее подчиненный, следователь Батдалгаджиев, могли сфабриковать по просьбе Шнякина. В пользу версии свидетельствует то, что еще во время следствия Шнякины фактически признались в ростовщичестве.
Ростовщик из Совета Федерации
Напомним: как следует из материалов уголовного дела, а именно из постановления о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству следователем следственного управления МВД России по Нижнему Новгороду старшим лейтенантом юстиции А. Д. Батдалгаджиевым (материал проверки КУСП №27572 от 15.10.2015, номер дела 11701220001000172), гражданин В. Н. Шнякин в период с 2010 по 2012 год передал М. Ш. Айдагулову на территории Москвы и Нижнего Новгорода, в том числе в элитной нижегородской квартире на улице Гоголя, наличные денежные средства на общую сумму 39 миллионов рублей. Из протокола допроса потерпевшего Валерия Шнякина от 24 октября 2015 года следует, что последний, будучи предупрежденным об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний по ст. 308 УК РФ и за дачу заведомо ложных показаний по ст. 307 УК РФ, подтвердил указанные события. Более того, в протоколе допроса потерпевшего от 7 декабря 2015 года Шнякин показал, что примерно в начале лета 2009 года в своей московской квартире на улице Удальцова он лично вручил Айдагулову денежные средства в иностранной валюте – 200 тысяч долларов США. Далее в протоколе допроса говорится, что во второй половине 2009 года Шнякин уже в своей нижегородской квартире передал лично Марату Айдагулову еще 200 тысяч евро и 4 миллиона рублей, а в апреле-мае 2010 года в том же месте еще дополнительно 5 миллионов рублей. Все денежные средства Айдагулову передавались Шнякиным под «космические» проценты, в разы превышающие банковские ставки. Кроме того, выяснилось, что в 2011 году Марату Айдагулову было передано еще 10 миллионов, которые принадлежали жене чиновника. На суде Элеонора Шнякина подтвердит, что передала Айдагулову принадлежащие ей денежные средства в размере 10 миллионов рублей под 30% годовых. То есть супруги признали, что средства они передали для роста под большие проценты. Однако тут возникает вопрос поважнее.
Откуда у четы Шнякиных вообще взялись такие деньжищи, если в декларациях о доходах Шнякин указывал куда более скромные суммы (ежегодно по 2-3 миллиона рублей)? И почему следователи не обратили внимание на эти несостыковки? Почему они даже не удосужились проверить подлинность долговых расписок Айдагулова, предъявляемых Шнякиным? Сам Марат Айдагулов утверждает, что предоставил следователям достаточные доказательства невиновности, но вместо снятия с себя подозрений получил лишь… вполне прозрачные намеки «позолотить ручку»!
«Заказуху» поставили на конвейер
Вообще, у СМИ возникли подозрения, что в последние годы ГСУ превратилось в фабрику фальсификаций, за счет которой следователи, их начальники не только получали очередные звания, но и неплохо пополняли семейные бюджеты. Настоящая фабрика преступных схем, конечно, располагалась не на Нижегородчине, а в Москве, где время от времени случаются более резонансные разоблачения оборотней с большими звездами на погонах. В частности, в 2015 году в Москве задержали трех сотрудников Главного следственного управления по подозрению в получении взятки: они пообещали организатору нелегального бизнеса закрыть против него уголовное дело за 2 миллиона рублей. Все трое имели звание не ниже полковника. Годом ранее оперативники ФСБ задержали следователя по особо важным делам ГСУ Александра Сидорова и адвоката Ольгу Архипову по подозрению в вымогательстве крупной взятки у фигурантов одного из уголовных дел, которое находилось в производстве ГСУ столицы. Скандалы в ГСУ завершились увольнением нескольких следователей и их руководителей. Затем рапорт об отставке написал и начальник ГСУ Владимир Морозов. А в 2011 году коррупционный скандал в ГСУ после задержания следователя Нелли Дмитриевой и «решалы» Максима Каганского закончился отставкой начальника полицейского следствия ГУ МВД по Москве Ивана Глухова. Следователи подозревают, что в ГСУ Москвы коррупционный бизнес по развалу и возбуждению заказных уголовных дел был поставлен на конвейер.
Не бывает дыма без огня?
Нижегородские следопыты, впрочем, быстро переняли опыт столичных коллег и научились не хуже них возбуждать, закрывать уголовные дела в чьих-то персональных интересах. В 2015 году в Нижегородской области вместо Александра Пильганова начальником ГСУ был назначен Равиль Белев, переведенный к нам из Оренбургской области. Однако это не сильно изменило ситуацию к лучшему.
Теперь новый скандал в региональном ГСУ, в который вовлечены уже более высокопоставленные сотрудники управления. Одновременно появилась информация (правда, требующая уточнения), что ГУСБ МВД России проводит проверку самого начальника ГСУ ГУ МВД по Нижегородской области Равиля Белева. Словом, под большим вопросом будущее всего руководящего состава этого подразделения и впору заново пересматривать все возбужденные в ГСУ уголовные дела за последние годы. Впрочем, до таких радикальных последствий дело, скорее всего, не дойдет, но по крайней мере наиболее сомнительные решения следователей должны пройти дополнительную проверку. Касается это и истории с долгом Марата Айдагулова бывшему сенатору-рантье Валерию Шнякину. Возможно, к уголовной ответственности следует привлекать не первого, а последнего. Такое стало возможным только благодаря развившейся коррупционной системе, наглядные примеры которой мы привели выше.
В качестве резюме
При бывшем главе ГУВД Шаеве, который врос в Нижегородскую область корнями, недвижимостью и бизнесом детей (гостиницы, рестораны), ситуация в главке вряд ли могла измениться к лучшему. Он занимался только своими делами. Полтора года назад были надежды на появившегося генерала Кулика. Ожидалось, что новый, опытный, не погрязший в местных раскладах начальник из Тамбова наведет в нижегородском ГУВД надлежащий порядок, повысит эффективность борьбы с криминалом, прежде всего с криминалом внутри ведомства. Но... Похоже, что за истекшие полтора года серьезного прорыва не случилось, а тамбовский генерал просто отбывал номер на службе, во многих вопросах положившись на своих подчиненных. Теперь Кулик готовится уйти в отставку, а мы ожидаем очередного назначения. Возможно, таковое в конце концов поправит ситуацию к лучшему. Хотя многие нижегородцы уже отчаялись этого ждать.
