О митрополите Рижском и всея Латвии Александре и его кураторе из КГБ

23 декабря 2018

1816

О митрополите Рижском и всея Латвии Александре и его кураторе из КГБ

Очевидно, что уже в конце 80-х гг. в Москве понимали, что социалистическая система рухнула, и переформатирование СССР – не за горами. Также было очевидно и то, что Латвия, как и прочие балтийские республики, имеет все шансы вырваться из сферы влияния Москвы. Противодействовать этому через создание замороженных конфликтов (как это было, например, в случае Грузии) руководство СССР-РФ не могло. Однако оно постаралось сохранить негласный контроль над некоторым контрольными высотами, одной из которых, судя по всему, была признана и Православная Церковь.

Решение это было вполне логичным. В ситуации, когда официальная коммунистическая идеология была полностью дискредитирована, Православие и Православная Церковь были наиболее логичной и перспективной «точкой сборки» для русского и русскоязычного сообщества Латвии. Сдать контроль над ней «проамериканскому» Константинополю, или предоставить православному сообществу самому устраивать свою жизнь в Латвии, было бы для РФ явным и серьезным провалом.

Сопоставление некоторых общеизвестных фактов с той информацией, которая выявилась при публикации материалов из «мешков КГБ», позволяет нам более-менее уверенно реконструировать картину того, как спецслужбы советской и неосоветской Москвы боролись за удержание контроля над православной церковной жизнью в Латвии.

Во-первых, на место предстоятеля Латвийской Православной Церкви требовался свой, управляемый и надежный, человек. И в этом смысле церковная карьера нынешнего главы ЛПЦ МП, выглядит весьма интересно. Согласно опубликованным данным, он был завербован в самом начале 1982 года, и в том же году его рукоположили. То есть с самого начала своей священнической карьеры он был агентом КГБ.

Во-вторых, примечательно, что вербовал его, по тем же данным, . И он же впоследствии был уполномоченным по делам религий, то есть являлся официальным советским надзирателем за религиозными организациями и их лидерами, и в том числе – за Александром (Кудряшовым), который стал уже епископом. Наконец, после получения Латвией независимости и начала процесса реституции Ищенко официально был назначен руководителем структур, управлявших (мягко говоря, весьма своеобразно) новым церковным имуществом.

То есть мы видим, что рядом с агентом КГБ в архиерейском сане на протяжении всего времени его активной работы, и особенно – в самый ответственный период в начале 90-х, оставался один и тот же чекист, куратор, который его и завербовал.

В-третьих, весьма интересны те лица, которые вели переговоры с руководством Латвии со стороны РПЦ МП. Так, в ноябре 1992 года состоялись переговоры с Председателем Верховного Совета Латвии Анатолием Горбуновым, в которых от Московской Патриархии принимали участие митрополит Кирилл (нынешний Патриарх РПЦ МП, тогда – глава Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС)), и митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий.

ОВЦС в церковных кругах всегда имел репутацию структуры, тесно связанной с КГБ. Именно этот отдел занимался работой за рубежом, встречал иностранные делегации и потому очень подходил для проведения разного рода «специальных акций». Поэтому участие митрополита Кирилла (Гундяева), главы ОВЦС, в упомянутых переговорах было логичным и с этой точки зрения. Что же касается Ювеналия (Пояркова), то он также в свое время был главой ОВЦС, и пользовался исключительным доверием советской власти – и ее компетентных органов. Вот как об этом писал в своей книге «Своими глазами» известный проповедник и диссидент, протоиерей Павел Адельгейм: 

С учетом всех этих фактов и свидетельств, мы можем говорить о том, что у истоков нынешней ЛПЦ МП стояла старая, советская номенклатура, и КГБ. И своих целей они добились: в Латвии не появилось альтернативной православной юрисдикции Константинопольского Патриархата, здесь не возникло также и иной альтернативы – сколько-нибудь мощной сети приходов Русской Зарубежной Церкви (а в начале 90-х гг. это было вполне реально). Церковное имущество, полученное по реституции, оказалось в руках старого, опытного чекиста. При этом связь с Московским Патриархатом и Москвой вообще осталась по-прежнему крепкой. Контрольная высота, являющаяся чрезвычайно важной для морально-идеологического воздействия, в первую очередь на русское и русскоязычное, население, была сохранена.

Именно эту модель можно и нужно называть неосоветской, и она продолжает работать до сего дня.