Андрей Павлов. Адвокат «русской мафии» и примкнувших к ней международных бандитов

24 августа 2018

249

Андрей Павлов. Адвокат «русской мафии» и примкнувших к ней международных бандитов

О малоизвестном юристе, оказавшемся центром сложного переплетения связей между российскими олигархами, западными посредниками, Владимиром Путиным и даже Дональдом Трампом, рассказывает в The Daily Beast Джеймс Болл. The Insider предлагает полный перевод статьи.

На первый взгляд мало что отличает Андрея Павлова от тысяч других богатых россиян, ведущих бизнес на Западе. Юрист, которому в прошлом году исполнилось сорок, разъезжает по роскошным курортам Европы, останавливается в пятизвездочных отелях, обедает в лучших ресторанах и нанимает для своей жены консьерж-службу, чтобы отслеживать местонахождение ее эксклюзивной сумочки от Hermès ценой в $17 тыс.

Но Павлов, неприметный человек среднего роста и телосложения с коротко подстриженными каштановыми волосами, — возможно, один из самых влиятельных россиян, о которых вы никогда не слышали. У этого человека уникальный набор связей в кругах российской и западноевропейской элиты, не говоря уже о Лондоне и Вашингтоне, — яркий пример разветвленных сетей связей и влияния, которые привлекли большое внимание прессы и властей в начале президентского срока Дональда Трампа.

Интересы Павлова и его клиентов представляют крупнейшие юридические копании мира, лоббистские услуги ему оказывал даже бывший генеральный прокурор Великобритании. Павлов нанял и консалтинговую фирму, один из совладельцев которой — знаменитый специалист по британским и австралийским выборам Линтон Кросби.

А еще Павлов замешан в крупном международном скандале с мошенничеством на сумму $230 млн, из-за которого в российской тюрьме погиб юрист Сергей Магнитский, имеет тесные связи с министерствами иностранных дел России и Казахстана и, возможно, действовал в качестве посредника между российским осведомителем и предполагаемой криминальной бандой — незадолго до того как нашли труп осведомителя, а американская разведка непосредственно указала на вину Владимира Путина в его смерти.

Роскошный стиль жизни Павлова — воплощение сложной системы связей между российским государством и западной элитой, расследованием которых сейчас занимается специальный прокурор Роберт Мюллер. Как и большинство людей в этом мире, Павлов всегда был закрытой книгой — до сегодняшнего момента.

The Daily Beast представилась возможность пролить свет на то, как действуют Павлов и его окружение, благодаря обстоятельствам, слишком хорошо знакомым помощнику Хиллари Клинтон Джону Подесте, Национальному комитету Демократической партии и другим: содержание электронной переписки Павлова оказалось опубликовано на сомнительном сайте в результате, как он утверждает, хакерской атаки. Кто именно взломал почту Павлова, неизвестно; сам он не делал никаких публичных заявлений на эту тему.

Эта редкая коллекция документов в сочетании с судебными отчетами о делах в разных американских штатах дает редкую возможность заглянуть в сложное хитросплетение связей вокруг Павлова — сеть, объединяющую интересы, связанные с Путиным, и бизнес-связи президента Трампа.

Это также демонстрирует, каким образом действуют Россия, российские олигархи и их окружение, — как руководителей западных государств и крупных компаний, а также многочисленных посредников, втягивают в интриги российского государства, его сателлитов и его денежных мешков.

Согласно заключению прокуроров Южного округа Нью-Йорка, в 2007 году Павлов побывал на Кипре. Прокуроры считают, что это был не просто короткий отпуск на пляже: Павлов встретился с несколькими сотрудниками МВД России и человеком по имени Дмитрий Клюев, с которым был знаком с 2001 года. Клюев, как предполагают прокуроры, был организатором многомиллионного мошенничества, о котором договорились во время этой поездки, — именно того, в результате которого человек умер в российской тюрьме и разгорелся многолетний дипломатический скандал, неожиданно оказавшийся связанным с восхождением Трампа на вершину политической власти.

Именно это предполагаемое мошенничество, получившее известность как дело Магнитского (по имени юриста, разоблачившего его и умершего в тюрьме), стало причиной встречи Дональда Трампа-младшего и российского адвоката Натальи Весельницкой в Трамп-тауэр с целью обсуждения компромата на Хиллари Клинтон — встречи, о которой, как теперь утверждает бывший юрист Дональда Трампа Майкл Коэн, президент знал.

И именно это дело непосредственно упоминал Путин во время июльской встречи с Трампом, предложив выдать России одного из его разоблачителей в обмен на возможность допроса российских разведчиков по поводу хакерских атак. Лоббистская деятельность вокруг дела Магнитского, в котором, как показывает переписка Павлова, он был центральной фигурой, повлекла последствия, которые потрясли мир.

Скандал, по утверждению прокуроров, начался с предполагаемого налогового мошенничества на сумму в $230 млн, полученную из российской государственной казны с помощью фиктивного возврата переплаченных налогов. Американские прокуроры обвиняют Павлова в том, что он был центральной фигурой в этой мошеннической схеме и ее последствиях; он же предпринимал в разных странах мира лоббистские усилия, пытаясь предотвратить введение санкций в ответ на дело Магнитского.

Прокуроры считают, что российская банда перерегистрировала на себя компании, принадлежавшие американо-британскому хедж-фонду Hermitage Capital, а затем организовала фиктивные судебные процессы, которые якобы принесли фирмам крупные убытки; это означало, что компании имеют право на крупные налоговые вычеты. Полученные от государства якобы переплаченные деньги переправили на многочисленные офшорные счета, принадлежащие мошенникам.

В американском обвинительном заключении множество деталей, связывающих Павлова с предполагаемым мошенничеством с момента появления самой его идеи. Павлов все эти предположения последовательно отрицает.

С помощью сотрудников МВД России организовали обыски в офисе Hermitage Capital и изъяли документы и официальные печати компаний; в результате, по утверждению прокуроров, появилась возможность подделать документы и контракты, необходимые для налогового мошенничества.

Когда фиктивные иски попали в российский суд, Павлов был среди юристов, представлявших похищенные компании в делах, которые, по мнению американских прокуроров, «были сфальсифицированы, чтобы мошенническим образом добиться решений о передаче крупных денежных сумм». Предположительно в разных делах он выступал и на стороне похищенных компаний, и на стороне их оппонентов.

Схема сработала, и компании получили около $230 млн налоговых возвратов, после чего российское государство немедленно ополчилось против их первоначального владельца — Hermitage Capital, — пытавшегося защитить себя от мошенничества, о котором в фонде абсолютно ничего не знали.

Задачу выяснить, что же произошло, Hermitage поставил перед своим собственным юристом Сергеем Магнитским, который вскоре подал иски против Клюева и других предполагаемых участников мошенничества.

В октябре 2008-го Магнитский публично дал показания против Клюева и сотрудников МВД России — и обнаружил, что один из тех самых сотрудников, подполковник Артем Кузнецов, назначен возглавлять следствие по этому делу.

Через месяц Магнитского арестовали. Его продержали в СИЗО почти год, а в ноябре 2009 года нашли мертвым в камере. В докладе Совета по правам человека отмечалось, что в СИЗО Магнитскому отказывали в необходимой медицинской помощи, в последний день жизни восемь охранников избили его резиновыми дубинками, а когда его нашли в камере на грани жизни и смерти, вызванную «скорую помощь» намеренно не допускали к нему с течение 1 часа 18 минут, когда же врачей все же пропустили, он был уже мертв.

Глава Hermitage Capital Билл Браудер с тех пор неустанно стремился придать делу самую широкую огласку, организовав международную кампанию «Справедливость для Магнитского». Она привлекла огромное внимание прессы во всем мире, после чего на эти события обратили внимание законодатели в США и странах Евросоюза. У Павлова и его партнеров немедленно начались проблемы, так как Запад решил ввести санкции против лиц, ответственных за мошенничество и — прямым или косвенным образом — за смерть Магнитского в российской тюрьме. Кроме того, американские прокуроры начали гражданское расследование с целью обнаружить американские активы, которые могли быть приобретены на доходы от мошенничества.

Тогда, как показывают документы, Павлов стал пытаться защитить свое имя от обвинений, с которыми он и другие столкнулись, и недостатка во влиятельных западных фирмах, к которым можно было обратиться за советом, у него не было.

О связях между бизнесом Трампа и российскими интересами написано много, но связи между Россией и западными посредниками, бывшими госчиновниками и большим бизнесом становятся совершенно обычным делом, как показывают подробности лоббистской деятельности Павлова, содержащиеся в его переписке.

Для начала он в 2013 году обратился за содействием в вашингтонскую юридическую фирму Akin Gump, одну из крупнейших в мире. Фирма, в свою очередь, предложила Павлову связаться с международной компаний «бизнес-консалтинга» FTI Consulting, чтобы она помогла ему разобраться с обвинениями нью-йоркских прокуроров.

После встречи Павлова с FTI фирма предложила ему провести первоначальное расследование дела за $200 тыс.

«Мы считаем, что у нас очень сильная позиция, позволяющая поддержать вас в этом деле, говорилось в предложении. — Главной целю расследования будет тщательное исследование утверждений тех, кого заподозрили в заговоре. Вторая цель, которой мы будем добиваться по мере возможности, — создание альтернативной картины, документально объясняющей, что же в действительности произошло».

Затем FTI предложила Павлову два способа выполнения работы — в зависимости от того, насколько он хотел контролировать обнаруженную информацию.

«Иногда в подобных случаях клиенты просят нас провести полностью независимое расследование. В таком случае вы можете представить нашу работу как результат расследования, в которое вы не вмешивались, — отмечалось в предложении. — Другой подход связан с бОльшим сотрудничеством. В нашем подходе к различным вопросам мы будем руководствоваться вашими рекомендациями ».

Как выяснилось, Павлов не принял предложение FTI о расследовании — ни полностью независимом, ни направляемом им самим. Хотя Конгресс США ввел санкции против ряда лиц, которых считают причастными к мошенничеству, Павлова в их список не включили. Его добавили туда в декабре 2017 года после значительного политического давления.

В Евросоюзе дела обстояли хуже: Европарламент был близок к принятию резолюции, в которой говорилось: «ЕС должен отказать в визах и заморозить европейские активы 32 российских официальных лиц, причастных к смерти российского юриста Сергея Магнитского». Хотя такая резолюция не имела бы законной силы, она могла вызвать соответствующие действия государств ЕС и Совета ЕС, и тогда все упомянутые в резолюции могли быть признаны причастными к мошенничеству и его последствиям.

На этот раз Павлов обратился в юридическую фирму Debovoise & Plimpton, интересуясь, что она сможет сделать, а также к бывшему генеральному прокурору Великобритании лорду Питеру Голдсмиту, в свое время написавшему для британского правительства юридические рекомендации, позволившие Британии вступить в иракскую войну. Это Павлов сделал, чтобы добавить солидности своей позиции на международной сцене.

Голдсмит выступал против рекомендаций о санкциях в интересах и Павлова, и другого фигуранта списка Европарламента Константина Пономарева. Пономарев предложил фирме Debovoise & Plimpton, один из партнеров которой — Голдсмит, воспользоваться именем лорда в письме, которое должно быть разослано европейским официальным лицам. «Пожалуйста, попросите лорда Голдсмита это подписать, — говорилось в его письме, копию которого он направил Павлову. — Его подпись под нашим письмом прибавит силы моей позиции не только в ЕС, но и в РФ».

Пономарев хотел, чтобы это письмо получило огласку, чтобы получивший его чиновник «оказался в глупой ситуации, если не ответит». За работу по делу Голдсмиту платили £960 в час.

Павлов также связался с пиар-фирмой, один из совладельцев которой — политтехнолог Линтон Кросби, организовывавший кампании британской Консервативной партии в 2015 и 2017 годах, а также избирательные кампании в Австралии. Сам Кросби в деятельности фирмы в связи с делом Магнитского публичного участия не принимал.

В переписке юристы Павлова называют компанию Кросби CTF Partners «лоббистской фирмой». Она не не включена ни в британский список зарегистрированных внешних лоббистов, ни в аналогичный список ЕС. CTF утверждает, что ее проект в интересах Павлова был предварительным исследованием и не имел отношения к лоббированию.

Однако усилия Павлова оказались бесплодны: и он, и Пономарев были включены в окончательную резолюцию, которую Европарламент принял в 2014 году.

Таким был фон, на котором в 2016 году — в разгар президентской кампании — состоялась встреча в Трамп-тауэр между Дональдом Трампом-младшим и связанным с Кремлем юристом Натальей Весельницкой, которая участвовала в лоббистской деятельности с целью отмены санкций, связанных с делом Магнитского. Во время встречи она открыто предложила компромат на Клинтон.

В отличие от Павлова, в отношении Весельницкой нет подозрений в причастности к первоначальному мошенничеству, предшествовавшему делу Магнитского, но она участвовала в кампании за отмену санкций и известна как партнер Павлова. Есть фотография, на которой они вместе изображены в здании Европарламента на просмотре фильма, направленного против санкций. В фейсбуке они друзья.

Американские прокуроры, стремясь установить уровень связей между Весельницкой и Павловым, потребовали от него представить переписку с ней и другими лицами, относящуюся к периоду его короткой поездки в США в 2016 году — до того как он попал под американские санкции.

В предполагаемой роли Павлова в истории с Магнитским есть и еще один поворот: в британском коронерском суде прозвучало предположение, что он мог быть причастен к еще одной смерти, связанной с этим делом. Сам он эту связь решительно отрицает.

В ноябре 2012 года Александр Перепиличный — бывший участник мошеннической схемы, позже ставший ее разоблачителем и живший в изгнании в Великобритании, — умер во время ежедневной пробежки; поначалу это сочли смертью от естественных причин.

Британские власти обвиняли в пропаже многочисленных улик, связанных со смертью Перепиличного. Этот случай входит в составленный американскими разведчиками список возможных политических убийств, совершенных Россией на британской территории; об этом писало издание BuzzFeed News.

Павлов встречался с Перепиличным в последние месяцы его жизни. Сообщается, что Перепиличный упоминал Павлова как сотрудника МВД России, с которым он пытался сблизиться. Во время расследования смерти Перепиличного, которое спустя примерно шест лет все еще продолжается, были оглашены показания о том, что во время смерти разоблачителя Павлов был в стране и уехал на следующий день. Как сообщает юрист, представляющий страховую компанию, в которой Перепиличный застраховал свою жизнь, было сказано, что Павлов — «во всяком случае кандидат в убийцы Перепиличного».

Павлов упорно отвергал все обвинения. Он рассказал The Atlantic, что был в Англии лишь несколько часов, а о смерти Перепиличного узнал только на следующий день. Следствие еще не вынесло суждения по этому поводу.

Дело Магнитского — не единственный международный скандал, к которому причастен Павлов, и не единственное, что связывает его с орбитой Трампа. И хотя Перепиличный, возможно, преувеличил, когда говорил о Павлове как о сотруднике МВД, его переписка показывает, что он очень тесно сотрудничал с этим ведомством — например, в споре между миллиардером в изгнании, правительством Казахстана и женщиной-адвокатом, оказавшейся в центре событий.

В апреле 2014 года украинский юрист Елена Тищенко, мать четверых детей и ключевой свидетель в крупнейшем за всю историю Британии деле о мошенничестве, написала старшему партнеру лондонского отделения одной из крупнейших юридических фирм мира Hogan Lovells.

В ее письме содержался ряд обвинений против фирмы и одного из ее клиентов — крупный казахский банк. Обвинения были тяжелые: ее арестовали в России по ложному обвинению, а в СИЗО ее посещали юристы, пытавшиеся получить от нее ложные показания. Незаконно лишив свободы, ее насильно вывезли в Казахстан.

«Меня освободили только после того как я подписала соглашение [о сотрудничестве в качестве свидетеля], составленное Hogan Lovells, — говорилось в ее гневном письме. — Вы понимаете, что все это выглядит плохо и незаконно».

Письмо, содержащее серьезные обвинения в запугивании и давлении на свидетеля, пришло вскоре после того как через посредника было направлено в почтовый ящик Павлова — одного из тех, кто, согласно стенограмме, сделанной властями Казахстана и отправленной Павлову по электронной почте, находился в камере во время допроса Тищенко. Она утверждает, что допрашивали ее без адвоката и под вооруженной охраной.

Речь шла о Мухтаре Аблязове, казахском банкире и политическом противнике президента страны. Аблязова обвинили в мошенничестве на сумму в несколько миллиардов долларов, которую он получил от БТА Банка (в котором прежде был крупнейшим акционером, но затем банк был национализирован). Банкир утверждал, что обвинение против него мотивировано политически. После национализации банка в 2009 году Аблязов бежал из Казахстана и позже получил политическое убежище в Британии. Против попытки его экстрадиции выступали многочисленные правозащитные группы.

По делу Аблязова, которое продолжается до сих пор, прошли десятки слушаний в британских и французских судах. Это одно из крупнейших и связанных с самыми большими деньгами дел в истории западной Европы. The Financial Times сообщала, что в деле с 2012 года приняли участие более 50 юристов и 32 адвоката высшего уровня, в том числе восемь советников королевы и выдающихся юристов.

БТА настаивает, что Аблязов незаконно завладел банковскими фондами и активами на сумму до $6 млрд. Банк потратил больше пяти лет на преследование Аблязова в британских судах.

Аблязов получил в Британии политическое убежище, но в 2012 году переехал во Францию после того как был задержан за неуважение к суду из-за раскрытия связанной с делом информации. Гражданские слушания об аресте его активов продолжились в его отсутствие.

На одном из таких слушаний в июле 2013 года появилась Елена Тищенко, доверенное лицо и юридический советник Аблязова. Когда она выходила из здания суда, ее сфотографировали частные детективы, работающие на охранную фирму Diligence, основанную бывшими сотрудниками MI5 и ЦРУ и нанятую Hogan Lovells. Фотографии появились в британской прессе.

Сыщики следили за Тищенко в Лондоне и во Франции, где она встретилась с Аблязовым в его «убежище» — на вилле близ Канна. Вскоре после этого французские власти арестовали его в связи с предполагаемым банковским мошенничеством, а история о том, как его выследили утекла в прессу, где были опубликованы и некоторые кадры с камер видеонаблюдения.

Но Аблязов оказался не единственным арестованным. Российские власти арестовали Тищенко и держали ее под стражей четыре месяца, пока она не согласилась как свидетель сотрудничать с БТА, а также с властями России и Казахстана.

Переписка Павлова проливает свет на продолжавшийся несколько месяцев обмен посланиями между властями Казахстана, Павловым и одной из самых уважаемых в мире юридических фирм. Трамп позже нанял адвоката из этой фирмы Тая Кобба, который в деле Аблязова непосредственно не участвовал.

Письма показывают, какой опасности подвергались люди, которые, подобно Тищенко, оказывались втянуты в битвы между олигархами и автократами, даже если эти битвы происходили в западных судах. Документы из подборки писем Павлова свидетельствуют о том, что он присутствовал на длительном допросе казахскими и российскими следователями очевидно травмированной Тищенко в московской тюрьме в ноябре 2013 года.

Стенограмма допроса была прислана Павлову прокуратурой Казахстана. Она была профессионально переведена и изучена The Daily Beast.

Документы подтверждают причастность властей Казахстана к делу Аблязова, что, как неоднократно предупреждала Amnesty International, означает полиическую мотивацию запроса об экстрадиции.

В начале стенограммы казахский прокурор объясняет Тищенко, что будет допрашивать ее в отсутствие ее адвоката. «Адвокаты скоро будут здесь, вы сможете проконсультироваться с ними, согласны вы на это или нет, — говорит он. — Я объясню, почему не буду допрашивать вас в их присутствии».

Вскоре после этого он говорит Тищенко:

— Они [Казахстан] не хотят, чтобы распространялись ложные слухи о том, что на вас оказывают давление, и о любых незаконных действиях».

— При том что тут три вооруженных человека, а я в наручниках? — прерывает она.

— Это обычная процедура, не мы ее придумали, она предписана законом, — отвечает он. — Потому что вы здесь и вы считаете себя законопослушной гражданкой. Но бывают люди, у которых другое мнение. Иногда они пытаются бежать.

Дальше следует долгий разговор, в ходе которого Тищенко говорит о мучениях, которые испытывает, особенно из-за того, что не может видеться со своими детьми и почти не имеет возможности с ними поговорить.

«Здесь, в камере, будет труп, как вы не понимаете? Я не могу больше это выдержать», — говорит она своим тюремщикам.

Вскоре после этого, в декабре 2013 года, Тищенко, как следует из документов, найденных в почте Павлова, согласилась подписать составленное Hogan Lovells соглашение о сотрудничестве с БТА Банком в его действиях против Аблязова, в том числе о передаче доказательств, находящихся в Великобритании и Франции, и о прекращении всяких связей с Аблязовым.

В соглашении содержится обещание «отказаться от любых прав на получение профессиональной юридической привилегии». В обмен на это Тищенко освобождается от всяких обвинений.

Павлов отправил Hogan Lovells окончательное соглашение, подписанное Тищенко, 20 декабря. Документ сопровождала рукописная записка Тищенко, адресованная партнеру Hogan Lovells Крису Хардмену.

«Я полностью понимаю значение упомянутой договоренности, ее положения и последствия ее заключения», — пишет она, подтверждая также, что у нее было достаточно времени, чтобы «получить соответствующую профессиональную консультацию» перед подписанием.

Через несколько дней после подписания договоренности Хардмен вылетел в Москву для встречи с Тищенко. Он обсудил предстоящую встречу в Павловым и предложил ему присоединиться. «Если нет, то есть ли у вас какие-то соображения о том, как получить от нее все что нужно?» — спрашивал он.

В профессиональном профайле Хардмена в фирме Hogan Lovells особо подчеркнута его роль в деле БТА. «К примеру, его работа по делу БТА Банка заслуживает всяческих похвал; ее можно описать как ”крупномасштабный экстренный судебный процесс“ и ”самый новаторский за последнее время случай достижения общего консенсуса“», — говорится там.

Сотрудничество Тищенко с властями гарантировало ей освобождение из тюрьмы и привело к передаче большого количества довументов и свидетельств БТА, его юристам, а также российским и казахским властям.

Но спустя лишь несколько месяцев — в апреле 2014 года — все пошло не так. Павлов получил по электронной почте письмо от одного из руководителей БТА Павла Просянкина (под псевдонимом Питер Пэн) о направлениях деятельности, о которых договорились на координационном совещании БТА и властей России и Казахстана. Кроме всего прочего, рекомендовано было координировать ответные действия государственных служб безопасности.

Один из пунктов списка выглядел так: «Аннулировать амнистию Е.Ю. Тищенко и продвигаться вперед в работе с ней». Авторы текста отмечали, что сделка с ней дала «большое количество свидетельств» и «основания для допроса новых лиц, к которым возник интерес», но жаловались, что Тищенко «в настоящее время избегает поездок в Российскую Федерацию и Казахстан». В результате, как говорится в документе, прокуратура Российской Федерации аннулировала соглашение с ней.

После этого Тищенко написала несколько полных гнева и паники писем Майклу Робертсу, еще одному партнеру Hogan Lovells, занимающемуся делом БТА, об обстоятельствах ее сотрудничества.

В связи с аннулированным освобождением от обвинений Тищенко писала: «Я готовлю заявление об отказе от всех моих показаний как данных под давлением».

Она составила список своих обвинений против Просянкина, Павлова и Хардмена:

«Вы должны понимать, что:

— я была арестована на основании ложных свидетельств Просянкина и Павлова, а также заявления Хардмена, упомянувшего, что говорит со слов своего клиента, но тем не менее сказавшего мне, что от него зависит, кто будет арестован, а это означает, что он серьезно вовлечен в незаконное влияние на следствие;

— Павлов и Просянкин неоднократно посещали следственный изолятор, где я находилась, и оказывали на меня давление, чтобы я дала показания, в том числе ложные;

— я была освобождена только после того как подписала соглашение, составленное Hogan Lovels [именно так, с опечаткой в названии фирмы];

— после освобождения я была насильно вывезена в Казахстан тамошней спецслужбой КНБ;

— эти и другие многочисленные нарушения закона вместе составляют серьезное преступление и факт коррупции по законам России и не только ее».

Далее Тищенко отметила, что некоторые российские юристы и следователи, причастные к делу, в том числе Павлов, были обвинены в причастности к делу Магнитского.

«Два из трех следователей в группе фигурируют в списке Магнитского, а вы, американская компания, до сих пор с ними сотрудничаете, — утверждает она. — Все это, как вы понимаете, выглядит плохо и незаконно».

Через несколько дней Тищенко отправила письмо в более спокойном тоне, повторив обвинения в том, что сотрудник БТА ей угрожал, а БТА причастен к повторному открытию дела против нее в России, но заявила, что будет «сотрудничать, как договорились», если ее дело будет «закрыто раз и навсегда».

Оба письма «Питер Пэн» (то есть Просянкин) переслал Павлову через несколько дней после того как они были получены Hogan Lovells.

Редакция The Daily Beast направила Hogan Lovells подробный список вопросов, основанный на информации из переписки. Представительница фирмы ответила, что отвечать подробно было бы «неправильно», но прислала заявление Хардмена — партнера фирмы, занимавшегося этим делом.

«Hogan Lovells, разумеется, отрицает любую причастность к давлению на клиента», — заявил Хардмен. Роль фирмы в следствии по делу Тищенко в России, как он утверждает, сводилась к тому, что один из ее партнеров по требованию властей дал показания о связях Тищенко с Аблязовым.

«Обвинения против Тищенко в этом отношении были сняты вскоре после того как были выдвинуты; она сотрудничала с БТА Банком в его попытках возместить потери, причиненные мошенничеством, совершенным Аблязовым и его партнерами».

Тищенко, позже назначенная правительством Украины на пост начальника управления МВД по возвращению незаконно выведенных из страны коррупционерами украинских активов , до сих пор настаивает, что ее арест был политически мотивирован.

[ ]

Для любой западной компании или гражданина западной страны нет ничего противозаконного и даже аморального в том, чтобы вести бизнес с Россией или ее сателлитами; как показывают миллиарды долларов, потраченные россиянами на лондонскую недвижимость и американских адвокатов, это стало ключевым компонентом экономики Запада.

Но, как следует из электронной переписки Павлова, не все так просто. Работа там, где тесно сплетены интересы компаний, предполагаемых преступников, государств и спецслужб, часто сопряжена с изрядной моральной двусмысленностью, в особенности если учесть, что многие связанные с Россией сюжеты — от предполагаемых заказных убийств и мошенничества до бизнеса и лоббирования — переплетены и взаимосвязаны.

Сейчас благодаря многолетним бизнес-контактам президента США с Россией эти взаимосвязи оказались на одном из центральных мест в американской политике: у Трампа и его семьи есть свои связи чуть ли не с любым фигурантом этой истории.

Своего бывшего адвоката Кобба Трамп нанял в Hogan Lovells. Трамп рассматривал проект строительства отеля в Грузии, связанный с Аблязовым и БТА Банком. Партнеры Трампа после падения Аблязова планировали построить в Астане Трамп-тауэр. Трамп-младший во время избирательной кампании 2016 года встречался с «другом» Павлова Весельницкой в Трамп-тауэр для обсуждения санкций, введенных в связи с делом Магнитского.

В странном завитке российской орбиты, где все взаимосвязано, следы Трампа и его команды повсюду. Возможно, самый печально знаменитый случай, о котором подробно писал Мюллер в обвинительном заключении, опубликованном за несколько дней до встречи Трампа и Путина, — ставшее на несколько недель доминирующим фактором в американской политике вмешательство российской разведки путем взлома переписки партнеров Клинтон и публикации похищенных писем на сайте WikiLeaks с целью помочь Трампу на выборах 2016 года.

И вот теперь Павлов оказался в той же ситуации, что и члены Национального комитета демократической партии. Неизвестные хакеры взломали его почту, и она некоторое время была доступна в интернете (The Daily Beast получил ссылку от другого журналиста), пока ее не удалили с торрент-сайта.

На вопрос о публикации писем и просьбу прокомментировать их содержание Павлов ответил по электронной почте. Он заявил, что опубликованные в интернете письма были похищены хакерами и содержали привилегированную информацию. «Ваши выводы фактически неправильны и носят в высшей степени клеветнический характер», — добавил он, но не упомянул никаких конкретных деталей.

Источник: The Daily Beast, перевод Юрия Бершидского The Insider