19 июля 2018
2751
Вчера стало известно о задержании сотрудниками ФСБ главы ГСУ СКР по Москве Александра Дрыманова, незадолго до этого подавшего в отставку на фоне обвинений в коррупции. Он взят под стражу по подозрению в преступлении по п. «в» ч. 5 ст. 290 и ч. 6 ст. 290 УК РФ (получение взятки должностным лицом в крупном и особо крупном размере; максимальное наказание — до 15 лет лишения свободы). Развитие событий ускорили попытки Дрыманова получить адвокатский статус и стать «субъектом исключительной подследственности». В таком случае у него был шанс на расследование дела коллегами из СК, а не недоброжелателями из Генпрокуратуры.
Генерал без защиты
Перед началом судебного заседания генерал заявил, что «готов к процессуальному сражению» с ФСБ. На вопрос корреспондента РБК о том, почему он не уехал, зная об уголовном преследовании, Дрыманов ответил: «Куда уезжать-то? Это наша родина». Реплика генерала рассмешила оперативных сотрудников ФСБ, которые сопровождали его в суде. После этого заседание прошло в закрытом режиме — об этом председателя суда просило следствие, защита не возражала. В итоге Дрыманов арестован на два месяца, до 12 сентября.
Задержали Дрыманова в понедельник в одном из столичных бизнес-центров, подтвердили бизкие к нему источники. «Решение о задержании было принято около месяца назад, вчера он был задержан по подозрению в причастности к получению взятки по делу Шакро Молодого», — рассказал во вторник источник, знакомый с материалами расследования.
Оперативники планировали задержать генерала после вступления в силу приговора полковнику СКР Михаилу Максименко (его дело Верховный суд рассмотрит в конце июля), однако ситуация изменилась. «На прошлой неделе он [Дрыманов] активно занимался получением адвокатского статуса в Волгоградской области», — отметил собеседник в СКР.
Руководители региональных управлений СКР имеют особый статус: они относятся к лицам, начать уголовное преследование которых уполномочен только председатель СКР. Однако Дрыманов уже уволен, уточнил один из собеседников в Следственном комитете. Официально указ президента об отставке генерала не публиковался, но на сайте столичного главка СК его фамилия исчезла из раздела о руководстве.
В случае получения статуса адвоката уголовное дело в отношении генерала также мог возбудить только Следственный комитет. «У Дрыманова хорошие отношения с начальником управления СКР по Волгоградской области Михаилом Мурзаевым, именно поэтому он пытался получить статус адвоката в этом регионе», — говорит другой источник в СК.
По словам второго источника, Мурзаева некоторое время назад рассматривали в качестве кандидатуры на должность заместителя председателя СКР. «В Волгоград было отправлено несколько проверок. Они не нашли серьезных нарушений, но идею перевода Мурзаева в Москву почему-то отложили», — добавил источник.
Сигналы от ФСБ
Еще в сентябре 2017 года у Дрыманова прошли обыски, сообщало агентство «Руспрес». В начале года представители Генпрокуратуры назвали его в числе офицеров, причастных к коррупции и связям с криминалитетом. Это произошло на одном из судебных заседаний по делу полковника Михаила Максименко, которому наряду с несколькими другими высокопоставленными сотрудниками СКР вменялось получение взяток за освобождение из СИЗО криминального авторитета Андрея Кочуйкова (Итальянца) — подручного вора в законе Захария Калашова (Шакро Молодого).
Гособвинитель Борис Локтионов заявил тогда, что взятку за освобождение Итальянца получили несколько высокопоставленных сотрудников Следственного комитета, в том числе Дрыманов. Генерал тогда не был фигурантом уголовного дела и допрашивался лишь в качестве свидетеля.
Подчиненный Дрыманова генерал Никандров заявлял следователю ФСБ, что дал начальнику взятку в сумме €9850 за общее покровительство и собственное назначение на должность, следовало из документов, оглашенных в рамках процесса по делу Максименко. Дрыманов все обвинения в свой адрес опровергал. Слова Никандрова он называл оговором и следствием давления, которое оперативники ФСБ оказывают на Никандрова в СИЗО «Лефортово».
ФСБ давно добивалась возбуждения уголовного дела в отношении Дрыманова, говорилось в документах: материалы на него направляли председателю СКР Александру Бастрыкину. Однако тот не дал им хода. Дрыманов считается близким соратником главы СКР.
После заявлений гособвинения Дрыманов пришел в суд и дал показания по делу Максименко. «Я знаю только, что, чтобы скомпрометировать меня, было доложено большим руководителям. ФСБ сейчас будет доказывать мою причастность всеми доступными способами. У них другого выхода нет, они уже доложили обо всем на самый верх», — сказал тогда генерал.
Накануне задержания Дрыманова, 15 июля, агентство «Росбалт» сообщило, что Никандров дал следствию показания, согласно которым Дрыманов передал ему взятку в своем служебном кабинете. «Дрыманов А.А. вышел из комнаты отдыха и передал мне мешок «Боско», наполненный денежными купюрами, и прошептал: «Здесь 200 тысяч». Исходя из того, что я видел в комнате отдыха доллары США, я понял, что в мешке $200 тыс», — цитировало агентство показания генерала Никандрова.
Несогласованный арест
Дрыманов считается ближайшим соратником Бастрыкина, ранее говорили источники в ведомстве. Уход Дрыманова они называли очередным ударом по главе Следственного комитета. Один из собеседников РБК в СКР заверил, что новость о задержании генерала «нельзя назвать неожиданностью для Бастрыкина, но никакого согласования с ним не было».
По словам источника, сотрудники ведомства давно обсуждают возможную отставку председателя СКР и будущую реформу ведомства. В середине мая уход Бастрыкина анонсировало государственное агентство «РИА Новости», сообщив о планах назначить его судьей Конституционного суда.
Задержание Дрыманова ослабит позиции Бастрыкина, но не означает его ухода. Такого мнения придерживаются два других источника в СКР. «Конечно же, произошло ослабление позиций Бастрыкина и комитета, но Александр Иванович лично участвует во всех совещаниях, контролирует резонансные дела, — рассказывает один из собеседников. — Принятие всех основных решений остается за ним».
Основные претензии к Бастрыкину были сформулированы президентом, когда только начиналось дело Максименко и Никандрова, уточняет второй источник. «Тогда президент вызывал председателя СКР и у них был неприятный разговор», — утверждает он.
По его словам, после разговора с президентом Бастрыкин начал укреплять Санкт-Петербургскую академию СКР. «Он создал там порядка 60 должностей и выделил дополнительное финансирование для академии, в то время как в центральном аппарате комитета шло сокращение фондов и бюджетов», — рассказал собеседник. Кроме того, Владимир Путин высказывал претензии к Бастрыкину на совещании, посвященном расследованию пожара в ТРК«Зимняя вишня», утверждает источник. «Но они стали частью общей взбучки силовиков», — добавил собеседник.
Борьба с коррупцией
Эксперты сходятся в том, что судьбу Александра Бастрыкина и Следственного комитета будет решать только президент. «Так что слухи о смерти СКР сильно преувеличены», — резюмирует источник.
В то же время другой собеседник, близкий к ведомству, уверен, что задержание Дрыманова — победа группы лоббистов, в которую входят сотрудники ФСБ и Генпрокуратуры, которые давно пытаются дискредитировать комитет. «Уже сейчас те люди, от которых зависит принятие кадровых решений, смотрят в сторону кадрового резерва», — отметил собеседник.
В конце апреля спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко поддержала идею генпрокурора Юрия Чайки вернуть прокуратуре контроль за следствием. Спикер верхней палаты заявила о подготовке сенаторами соответствующего законопроекта.
Александр Бастрыкин задержание Дрыманова публично не комментировал, как и все предыдущие заявления прокуратуры и ФСБ о причастности экс-главы ГСУ к делу о взятке. Согласно сайту ведомства, в день задержания Дрыманова у Бастрыкина проходила рабочая встреча по вопросам противодействия коррупции с председателем Следственного комитета Белоруссии Иваном Носкевичем.
Как сообщало агентство «Руспрес», незадолго до ареста Дрыманова бывшему комсоргу Владимира Путина на юрфаке ЛГУ, 64-летнему Бастрыкину пришлось отправить в отставку еще одно доверенное лицо - главного кадровика СКР Виктора Долженко.
«Дело Дрыманова»: «Оставьте $1 млн себе, не будем ссориться»
Бывший начальник ГСУ СК РФ по Москве Александр Дрыманов отказался от дачи показаний. По данным «Росбалта», во время предварительного следствия он уверял, что ни про какие взятки не слышал, а делом в отношении Андрея Кочуйкова (Итальянец) занимался его заместитель — Денис Никандров. Последний же рассказал: несмотря на неосвобождение Итальянца из СИЗО, клиент решил оставить сотрудникам СК выплаченную ранее взятку в $1 млн. При этом именно Дрыманов, когда данной историей занялась ФСБ, дал указание посреднику при передаче средств — Дмитрию Смычковскому — временно уехать из страны.
Как рассказал «Росбалту» источник в правоохранительных органах, на допросе Александр Дрыманов много ругался, кричал, заявлял, что стал жертвой провокации. Однако на вопросы по существу отвечать отказался, сославшись на статью 51 Конституции РФ. Ранее Дрыманов допрашивался по данному делу в качестве свидетеля. По данным агентства, тогда он заявил следователям, что в 2016 году получил докладную записку от начальника СУ по ЦАО ГСУ СК России Алексея Крамаренко о необходимости переквалификации преступлений Кочуйкова и Романова на ст. 330 УК РФ (самоуправство). Благодаря этому «авторитет» и его приятель могли выйти на свободу. По версии Дрыманова, он передал записку своему заместителю Денису Никандрову, который дальше и занимался всеми вопросами. О многочисленных процессуальных нарушениях, совершавшихся подчиненными главы ГСУ по «делу Итальянца», Дрыманов ничего пояснить не смог, ссылаясь на то, что «вопросы кураторства уголовных дел полностью лежат на его заместителях». Фактически Дрыманов переадресовал все вопросы к Никандрову.
Между тем последний, заключив сделку со следствием, рассказал все подробности получения денег. Их «Росбалт» опубликовал ранее. Со слов Никандрова, выходило, что посредником при передаче $1 млн за изменение меры пресечения Кочуйкову выступал бизнесмен Дмитрий Смычковский, состоявший в товарищеских отношениях с Дрымановым и генералом СК РФ Михаилом Максименко. Из этой суммы по $200 тыс. получили Крамаренко, Никандров и Дрыманов, а оставшиеся $400 тыс. забрал себе Максименко.
Несмотря на протесты прокуратуры, представители ГСУ СК РФ решили довести операцию по освобождению Кочуйкова («правой руки» «вора в законе» Захария Калашова) до конца. Но как только он вышел из СИЗО, его вновь задержали сотрудники ФСБ. В результате представители СК оказались в «скользкой» ситуации. С одной стороны, они отработали свой миллион, с другой — Итальянец на свободе пробыл только пару минут. Тем более, что со Смычковским все дружили, а деньги он платил не свои, а крайне влиятельного человека. Встал вопрос, что делать дальше.
На переговоры по данному поводу отправили того же Никандрова. Вот как происходящее описал сам Никандров: «Максименко М.И. передал номер его (Никандрова) телефона Смычковскому Д. Э. Через некоторое время тот позвонил по „ВотсАпу“. Они договорились встретиться на Новорижском шоссе, когда свидетель (Никандров) будет ехать с дачи. В ходе встречи он подробно рассказал Смычковскому Д. Э. события 14 июня 2016 года, при этом Смычковский Д. Э. сильно нервничал. Свидетель задал Смычковскому Д. Э. вопрос о судьбе денежных средств, переданных им Дрыманову А.А. и Максименко М.И., есть ли необходимость в их возврате. Смычковский Д. Э. назвал фамилию человека, который выступал взяткодателем, однако свидетель ее не запомнил. Смычковский Д. Э. заметил, что этот человек хотел помочь Шакро (то есть Калашову З.К.), а затем, буквально дословно, заявил: „Этот человек понимает, что Дрыманов А.А. и Максименко М.И. сделали все, что могли. Он с ними ссориться не хочет, поэтому возвращать ему ничего не надо“. При этом Смычковский Д. Э. выразил свое негативное отношение к Крамаренко А.И., который, по его мнению, все „запорол“ и в самый ответственный момент уехал. Также Смычковский Д. Э. сказал, что он забрал бы деньги у Крамаренко А.И., но это невозможно. Иными словами, Крамаренко А.И. ничего не отдаст».
То, есть выходит, что вся взятка осталась у ее получателей. Согласно показаниям Никандрова, когда «запахло жаренным» и о получении денег узнали сотрудники ФСБ, Дрыманов лично «дал команду Смычковскому на время уехать из Москвы, так как Смычковский Д. Э. несколько раз общался с „Шакро“ (Калашовым З.К.)». «По мнению Дрыманова А.А., указанное обстоятельство позволяло связать его самого с Калашовым З.К., так как они оба общались со Смычковским Д. Э., которого он (Дрыманов А.А.) постоянно принимал как дорогого гостя. В ходе разговора Дрыманов А.А. выглядел подавленным», — рассказал Никандров.
В результате Смычковский так пока и остается на свободе, он объявлен в розыск.
