«Квартирное дело» Касько: история, развитие, перспективы

19 апреля 2016

1456

«Квартирное дело» Касько: история, развитие, перспективы

Впервые вопрос о том, что Виталий Касько дважды получал от государства жилплощадь в Киеве и потом ее приватизировал, поднимался осенью 2015 года, когда сам заместитель Генпрокурора был в числе претендентов на место Антикоррупционного прокурора.

Все «перипетии» войны грантоедов и блогеров тогда подробно описывала «Прокурорская правда». Впрочем, тогда о деле быстро забыли после того, как руководство Антикоррупционной прокуратуры было сформировано, и Касько там не оказалось.

Новая активизация внимания к этой истории началось уже после ухода «младопрокурора» из ГПУ. Касько написал заявление об отставке 15 февраля, через три дня после открытия уголовного производства против него по поводу все той же недвижимости.

В конце марта - начале апреля ГПУ развернула бурную деятельность в режиме шоу, которая включала в себя: зачитывание подозрения вечером в воскресение под стенами театра, публикацию материалов дела в сети Интернет, вызовы подозреваемых на допрос через собственный сайт.

Накануне ухода с должности Генпрокурора, Виктор Шокин добился ареста квартиры Виталия Касько, которая находится на бульваре Дружбы народов, 14-16, в Киеве.

По версии следователей, Касько совершил мошенничество, предоставив недостоверную информацию об отсутствии постоянного жилья в Киеве и завысив при этом фактическое количество членов семьи. Таким образом, он, якобы, незаконно завладел квартирой в столице в 2010-2014 годах.

10 апреля сотрудники прокуратуры вручили бывшему заместителю генпрокурора подозрение в совершении преступления и заявили о намерении вызвать его на допрос в ГПУ

11 апреля. Касько отказался прийти на допрос, мотивируя свое решение тем, что, согласно ст. 135 УПК, повестку нужно отправлять минимум за три дня до даты допроса, однако все же позже ответил на вопросы следствия.

14 апреля состоялся суд, на котором в качестве меры пресечения для Касько было избрано «личное обязательство».

Скандал с «квартирами Касько» начался по инициативе народного депутата и журналиста Татьяны Черновол в ноябре 2015 года, как раз в разгар конкурса на должность Антикоррупционного прокурора, в котором участвовал и сам фигурант скандала.

19 ноября Черновил обращается с депутатским запросом на имя Генпрокурора Виктора Шокина.

23 ноября она излагает его содержание в собственной публикации на одном из информационных порталов.

Итак, нардеп обвиняла заместителя Генпрокурора в том, что он заполучил несколько служебных квартир на свою семью, которые впоследствии были приватизированы.

В частности, в 2002 году тогдашний сотрудник Генпрокуратуры Виталий Касько обзавелся первым служебным жильем, предназначавшимся для него и его матери.

Это была квартира площадью 49,5 кв. м, находящаяся в Киеве по адресу ул. Новгородская, 3. Видимо, как заботливый сын, господин Касько планировал перевезти маму, проживавшую и работающую во Львове, где, по данным депутата, у них уже была трехкомнатная квартира площадью 82 кв. м, в столицу.

Совладельцами львовской жилплощади, как утверждает Татьяна Черновол, были, кроме Виталия Викторовича и его матери, также сестра и дедушка. А сам прокурор и его мама состояли на учете как люди, нуждающиеся в улучшении жилищных условий. 

Народный депутат акцентирует внимание на том, что в 2004 году по обращению Касько решением районного совета квартира по улице Новгородской была выведена из статуса служебного жилья. А в канун Нового года мама Виталия Викторовича единолично приватизировала данную квартиру. Хотя, по словам депутата, она так и не переехала к сыну, оставшись во Львове.

По данным нардепа, Касько в этой квартире некоторое время проживал один, а уже с 2006 года сдавал ее в аренду, получая прибыль. Со временем он прописал в квартире свою сестру, которая жила во Львове. При этом Касько с 2005 года уже не работал в Генпрокуратуре, а до 2007-го занимался частной адвокатской практикой.

На первых пятидесяти квадратных метрах «квартирная сага» семейства Касько не закончилась. Как пишет Черновол, в 2006 году супруга Касько купила трехкомнатную квартиру в столице по улице Приречной. Спустя год, вернувшись в Генпрокуратуру в статусе начальника международно-правового управления, Виталий Викторович пишет заявление с просьбой «улучшить жилищные условия» себе, маме, сестре и дедушке.

По словам Татьяны Черновол, такими действиями он нарушил требования статей 31, 34, 40 и 42 Жилищного кодекса Украины.

Так или иначе, но в 2008 году семья Касько получает еще одну служебную квартиру по адресу бул. Дружбы народов, 14/6. На этот раз двухуровневую, площадью 155 кв. м.

В 2010 году, в очередной раз уходя из органов прокуратуры, служебное жилье Виталий Викторович не вернул. Однако в Генпрокуратуре не забыли о своем бывшем сотруднике. И в марте 2014 года тогдашний заместитель генпрокурора Николай Банчук обратился с письменной просьбой в отдел приватизации Печерской райадминистрации. Он просил оформить приватизацию вышеупомянутой квартиры на семью Касько. Свое решение мотивировал тем, что указанное служебное жилье было предоставлено семье работника ГПУ и даже сообщил, что Виталий Касько там по-прежнему трудится.

Однако Николай Банчук подал неправдивые данные, поскольку Касько на тот момент в прокуратуре не работал. Он туда действительно снова вернулся, но только в мае 2014 года. В частности, только 16 мая он был представлен коллективу ГПУ и.о. Генпрокурора Олегом Махницким.

В своем обращении Татьяна Черновол указывает на один немаловажный нюанс. Это покупка квартиры общей площадью 49,9 кв. м, которая находится на улице Краковской. Владелицей жилья в 2013 году стала мама Виталия Викторовича. Видимо, господин Касько посчитал, что «жилищный вопрос» родственников решен, поскольку квартиру на Дружбы народов приватизировал уже единолично.

«Таким образом, в указанных действиях заместителя генерального прокурора Украины Касько В.В. и бывшего заместителя генерального прокурора Банчука Н.В. усматриваются признаки состава уголовных правонарушений, предусмотренных частью 5 статьи 191 Уголовного кодекса Украины (завладение, растрата чужого имущества в особо крупных размерах) и частью 2 статьи 366 Уголовного кодекса Украины (служебный подлог, повлекший тяжкие последствия)», - резюмировала нардеп и просила провести полноценное расследование.

Впрочем, Касько недоговаривал не только о квадратных метрах. В далеком апреле 2011 года, всего через четыре месяца после очередного увольнения из ГПУ, он основал общество с ограниченной ответственностью «Инновационные правовые стратегии».

На момент возвращения Касько в ГПУ фирма так и не была ликвидирована. Будучи госслужащим, он не указал в декларации за 2014 год, а именно в спецразделе V графы 49 и 53, что вносил средства в уставной капитал этого ООО. Как и забыл упомянуть о многочисленных родственниках, благодаря которым получил квартиру.

Хотя ему, как юристу, должно быть известно о том, что за внесение заведомо недостоверных сведений в декларацию в Уголовном кодексе прописана отдельная статья, предусматривающая наказание в виде лишения свободы сроком на два года и лишения права занимать определенные должности на срок до трех лет.

Так что, в карьере Касько более чем достаточно сомнительных с правовой и моральной точки зрения моментов, а потому их «всплытие» на поверхность было лишь вопросом времени.

Итак, по утверждению Касько, при переезде из Львова в Киев в 2003 году, ему руководством Генпрокуратуры вместе с семьей было предоставлено неслужебное жилье - однокомнатная квартира. Именно эту квартиру, как утверждает прокуратура, впоследствии приватизировала его мать.

В ситуации, когда стороны споров обвиняют друг друга во лжи и опровергают заявления оппонентов, очень показательно специальное собеседование Виталия Касько во время конкурса в антикоррупционную прокуратуру.

«Объясните по-человечески, что вы получили от государства», - не выдержал тогда Владимир Филенко. Впрочем, внятного ответа на этот вопрос тогда так никто и не получил.

После того, как скандал получил своё сегодняшнее обличие, Юрий Севрук сообщил, что никакой мести со стороны ГПУ в отношении Касько нет.

Квартирный вопрос тогда стал ключевым на собеседовании, а ответы Касько были достаточно интересными.

«Эта информация не соответствует действительности. Служебную квартиру я получал одну. Вторую квартиру я не получал и тем более ничего не приватизировал», - заявил Касько на собеседовании в ответ на первую просьбу прокомментировать ситуацию с квартирами.

Член отборочной комиссии Владимир Филенко прямо спросил, когда и как Касько получал служебную квартиру.

«Это было в 2008 году, получил как служебную. Я ушел из прокуратуры 1 декабря 2010. Приватизировал квартиру, когда не работал в прокуратуре - в марте 2014 года», - утверждал Касько.

Тут же в дискуссию вмешался еще один член комиссии, первый заместитель генпрокурора Юрий Севрук, который рассказал свою версию «квартирного вопроса».

Он заявил о наличии ордера о получении Касько в 2003 году однокомнатной квартиры на него и на его мать. Все документы в Генпрокуратуре об этой квартире, дескать, странным образом исчезли, но их все же удалось восстановить. Квартира была служебная и потом переоформлена.

В ответ на это, Касько назвал слова Севрука «ложью» и заявил, что в ордере на получение квартиры никакого указания на ее «служебный» статус не было. Но первый зам Генпрокурора продолжил рассказ о второй полученной квартире. По его данным, чтобы получить ее, Касько подал заявление, что с ним проживают другие члены семьи: мать, отец, сестра и дедушка. Поэтому Виталию Касько предоставили служебную квартиру, которую, как он сам признал, он и приватизировал в марте 2014 года.

Касько вновь заявил, что получил от Генпрокуратуры только одну служебную квартиру и настаивал, что  вторую квартиру получала семья в составе двух человек, и она не была служебной.

Некоторые члены комиссии запутались, сколько квартир получил Касько, и какая разница, какие получать от государства - служебные или не служебные.

«Объясните по-человечески, что вы получили от государства», - не выдержал тогда Владимир Филенко. Впрочем, человеческого ответа на этот вопрос тогда так никто и не получил.

Итак, по утверждению Касько, при переезде из Львова в Киев в 2003 году ему руководством Генпрокуратуры вместе с семьей было предоставлено неслужебное жилье - однокомнатная квартира. Именно эту квартиру, как утверждает прокуратура, впоследствии приватизировала его мать.

После этого изменились семейные обстоятельства, он женился, сменил место работы уволился со службы в 2005 году, а вернулся туда в конце 2007-го, и руководство Генпрокуратуры опять предоставило Касько служебное жилье (о чем он сам, якобы, не просил). Второй раз он уволился из органов 1 декабря 2010 и служебную квартиру не сдавал, как он объяснил, «потому что руководство не требовало».

Эту квартиру он приватизировал в марте 2014 года, а впоследствии вернулся в ГПУ, где проработал до своего увольнения в начале 2016 года.

Несколько конкретизировал эту информацию Касько уже в апреле 2016 года, после начала следствия по собственному делу на своей страничке в сети facebook.

Итак, первый раз он якобы получил однокомнатную квартиру при переезде из Львова в Киев на себя и на маму от «киевской власти» (кого имеет в виду – непонятно), потом уволился, оставив квартиру себе, потом вернулся в прокуратуру, получил квартиру уже от ГПУ, и уволился опять, оставив, по заведенной традиции, квартиру себе.

Во всей этой истории экс-зам Генпрокурора выглядит не очень хорошо. Даже если его слова об «отсутствии нарушения закона» соответствуют действительности, он занимался тем, что перманентно «кидал» государство на квартиры в то время, когда большое количество категорий граждан десятилетиями стоят на квартирных очередях.

Остается загадкой, почему ему так сильно спешили «дарить» жилплощадь в руководстве ГПУ, и не требовать ничего взамен. Той самой ГПУ, которую сам Касько обвинял в коррупции и продажности, и которая так щедра была к нему в недалеком прошлом.

Мы можем лишь гадать, как именно «отработал» тогда щедрые дары молодой прокурор Касько.

Перед своей отставкой Генпрокурор Виктор Шокин сумел нанести «удар» по своему бывшему заму.

В частности, он добился ареста квартиры своего экс-заместителя Виталия Касько на бульваре Дружбы народов, 14-16, в Киеве.

Об этом свидетельствует решение Печерского райсуда Киева от 22 марта. Арест наложен в рамках уголовного производства №42016000000000470 от 12 февраля 2016 года.

Касько в собственной публикации поспешил назвать арест квартиры «личной расправой» над ним со стороны Шокина.

Дескать, это ответ на обвинения в коррупции, закон не требовал от Шокина лично обращаться в суд по поводу ареста имущества. И вообще, арестовать имущество с целью конфискации без наличия этих двух обстоятельств – это, как считает отставной зам Генпрокурора, нарушение закона.

В конце января 2016 года Соломенский суд Киева обязал Национальное антикоррупционное бюро открыть уголовное производство против заместителя Генерального прокурора Виталия Касько. Об этом стало известно из определения Соломенского суда Киева.

Как следует из материалов дела, решение было вынесено по заявлению народного депутата Игоря Луценко. Он пожаловался суду на бездействие директора Национального антикоррупционного бюро Артема Сытника о невнесении сведений об уголовном правонарушении в Единый реестр досудебных расследований.

Выяснилось, что еще 23 ноября 2015 года парламентарий подал на имя директора НАБУ депутатское обращение с описанием возможных фактов злоупотребления властью и совершения уголовного преступления заместителем генпрокурора Касько.

В поданном заявлении описывались операции с государственным жилищным фондом по предоставлению служебного жилья Виталию Касько и последующей «возможной незаконной приватизации имущества этим лицом и его родственниками».

На основании судебного решения, Национальное антикоррупционное бюро открыло уголовное производство, внеся соответствующие данные в Единый реестр.

Уже в апреле стало известно, что НАБУ передало расследование «дела о квартирах» Национальной полиции. В ходе расследования в НАБУ определило, что факты не относятся к их подследственности.

Определить, кто должен расследовать «квартирный вопрос», должна была Специализированная антикоррупционная прокуратура, и 8 апреля 2016 там определили подследственность данного уголовного преступления за Национальной полицией Украины.

Во время проведения досудебного расследования в НАБУ было установлено, что данное правонарушение подпадает под квалификацию ст.190 (мошенничество) и ст.367 (служебная халатность) Уголовного кодекса, расследование фактов по которым не относятся к подследственности НАБУ.

Параллельно с этим, расследование «квартирного дела» вели и в самой ГПУ с 12 февраля 2016 года, хотя это и не соответствовало нормам украинского законодательства. Согласно УПК, различные учреждения не могут открывать разные уголовные производства за совершение одного и того же уголовного преступления, а в НАБУ 26 января 2016 внесли сведения в Единый реестр досудебных расследований дело квартир Касько по 5 статьям.

Впрочем, не смотря на все это, с апреля 2016 года в ГПУ плотно занялись Касько. Руководство следственными действиями в отношении экс-зама Генпрокурора осуществляет начальник Управления ГПУ по расследованию уголовных производств в сфере госслужбы и собственности (так называемый «департамент Кононенко-Грановского», о котором уже писала «Прокурорская правда») - Дмитрий Сус.

Приблизительно после 22-и часов в воскресенье, 10 апреля Виталий Каско вышел из офиса общественной организации «Новая Страна» и направился к собственной машине, припаркованной неподалеку от театра.

По утверждению самого Касько и его адвоката Евгения Грушевца, двери его авто и ручка были облиты какой-то жидкостью, потому открыть машину было невозможно. Пока Каско пытался разобраться, что случилось, к нему подошли четверо лиц в гражданском во главе со следователем ГПУ Дмитрием Сусом. Они «внезапно» стали зачитывать ему подозрение в совершении особо тяжкого преступления.

Каско, как адвокат, сообщил, что намерен воспользоваться правовой помощью адвоката, а сообщение о подозрении ему должно быть объявлено заместителем главы ГПУ или генпрокурором, однако, прокуроры продолжили зачитывать подозрение.

Кроме юристов, за представлением около театра наблюдали депутат от БПП Сергей Лещенко и трое из «Самопомощи»: Елена Сотник, Руслан Сидорович и Павел Костенко.

По завершению своей «декламации», не получив никаких подписей, Сус и его подчиненные положили текст на лобовое стекло машины Каска, прижав его дворником.

Там же очутилась и бумажка, похожая на повестку с вызовом на допрос. Около 12 часа ночи серебристая прокурорская Skoda уже была готова отъехать, однако ее заблокировали депутаты Костенко и Сидорович.

По словам адвоката Виталия Касько Грушовца, сотрудники прокуратуры сообщили, что хотели вызвать Касько на допрос в понедельник в качестве подозреваемого лица.

На вопрос о том, каким образом сотрудники прокуратуры узнали, что Каско находится именно неподалеку от здания театра Франко, адвокат предположил, что за Касько велись «негласные следственные действия, то есть визуальное наблюдение, слежка».

В свою очередь прокурор ГПУ Владислав Куценко заверил, что органы прокуратуры сообщили Касько о подозрении в махинациях со служебным жильем. По его словам, о подозрении сообщено по ч.4 ст.190 – «мошенничество». Что же странного способа вручения подозрения, то Куценко пояснил, что Касько «несколько дней не могли найти».

Защита же Касько считает, что при зачитывании подозрения Сус и компания совершили преступление, поскольку с 16 февраля 2016 года их подопечный восстановился в реестре адвокатов, а потому подозрение о преступлении ему может вручать только Генеральный прокурор или его заместитель.

12 апреля Генеральная прокуратура обнародовала на своем сайте фотокопию повестки на допрос Виталию Касько. Согласно документу, допрос должен состояться 13 апреля, в 10:00. Касько вызывают в ГПУ в качестве подозреваемого относительно совершения уголовных правонарушений, предусмотренных ч. 4 ст.190 (мошенничество, совершенное в особо крупных размерах) и ч. 4 ст. 358 (подделка документов) Уголовного кодекса Украины.

13 апреля Касько все же явился на допрос, не смотря на то, что, по мнению его адвоката, экс-зам Генпрокурора так и не был вызван «правильно».

В частности, по этому поводу адвокат Андрей Стельмащук подготовил сообщение о невозможности прибыть на допрос.

Таким образом, адвокат Касько мотивировал свои претензии тем, что, во-первых, на допрос нельзя вызывать путем размещения соответствующего сообщения на сайте ГПУ, а во-вторых, что вызывать нужно за три дня до допроса.

Впрочем, видимо, в конечном счете, они решили «не играть с огнем», и Касько все же участвовал в допросе.

По свидетельствам того же адвоката Стельмащука, допрос был лаконичным и не очень содержательным.

Фактически, все свелось в том, признавать ли полномочия адвокатов, факт вызова на допрос и квалификацию Касько как «подозреваемого».

Также следователь сообщил о ходатайстве о мере пресечения.

Соответствующее судебное заседание, на котором должен был решиться вопрос о мере пресечения, было назначено на 14 апреля.

14 апреля с самого утра под зданием Печерского суда бурлили страсти. Заседание по делу Касько было назначено на 9:30, но активисты и журналисты пришли задолго до начала.

В частности, у входа с плакатами стояли представители «Демократического альянса», «Реанимационного пакета реформ», Центра противодействия коррупции и Transparency International.

Тем временем, представители СМИ толпились в узком коридоре, создавая препятствия для работников суда. Потихоньку собирались и народные депутаты, которые до этого заявили о готовности взять на поруки Касько. Первой пришла Светлана Залищук, за ней подоспели Мустафа Найем и Сергей Лещенко, Виктор Чумак с Наталией Новак, а также Вячеслав Константиновский. Поддержать коллегу в суде пришел и экс-замгенпрокурора, экс-прокурор Одесской области Давид Сакварелидзе, глава правления Центра противодействия коррупции Виталий Шабунин.

Не смог проигнорировать информповод и лидер «Демократического Альянса» Василий Гацько. Последний все заседание держался рядом с ним, пытаясь «засветиться» перед объективами фотоаппаратов и телекамер.

Накануне Гацько выступил на собственной страничке с гневно-обличительным текстом, в котором призывал всех выходить на акции по поддержке Касько.

В целом, на суде собралась мощная политическая «группа поддержки», состоящая из нескольких нардепов.

Поддержать Касько прибыли и представители посольства Германии, представители ОБСЕ, но комментировать процесс над Касько они вежливо отказывались. А вот омбудсмен Валерия Лутковская наблюдала за происходящим на расстоянии от толпы, мало с кем общалась.

Ровно в назначенное время пришел Виталий Касько.

Рассуждая о «квартирном вопросе», экс-прокурор пришел к интересному заключению. По его словам, в Украине тяжело найти прокурора, которому бы государство не давало квартиру. Касько утверждает, что служебные квартиры также есть и у оппонентов, заместителей генпрокурора Юрия Севрука и Владислава Куценко.

В защите у Касько участвовали шесть адвокатов, самые известные – Андрей Богдан и Оксана Томчук (защищали Геннадия Корбана), член Совета адвокатов Украины Игорь Светличный.

Особенно выделялся бывший адвокат Юлии Тимошенко Николай Сирый.

Касько заявил, что вообще не считает себя подозреваемым. Он сослался на то, что сама процедура вручения ему подозрения – проходила с грубыми нарушениями. Согласно его видению, подозрение, по закону, должны были вручить адвокату – осуществить это должен был или сам Генпрокурор, или кто-то из заместителей.

Дело Касько поручили рассматривать судье Печерского суда Олегу Белоцерковцу. Сторону государственного обвинения представляли прокуроры Дмитрий Вакаров и Андрей Пашутин.

В обвинительном акте ГПУ шла речь о содержании Касько под стражей с установленным размером залога в 1 млн 800 тысяч гривен.

С самого начала защита Касько заявила о том, что прокуроры Вакаров и Пашутин не имеют полномочий представлять интересы ГПУ по этому делу, адвокат Андрей Богдан попросил суд проверить их полномочия.

Судя Белоцерковец взял перерыв на 30 минут, после чего объявил, что данное заявление удовлетворить не может. Но защита не унималась: следующим последовало ходатайство о том, что суд не предоставил нормальных условий для полноценной защиты их клиента Виталия Касько. Шестеро адвокатов жаловались на тесное помещение суда и то, что они не помещаются за один стол. После этого суд снова взял перерыв еще на полчаса.

Заседание продолжилось. После того, как адвокатам вынесли несколько столов, судья опять дал слово защите. Адвокаты сосредоточились на главной, по их мнению, детали: они заверяли суд, что подозрение Касько в воскресение вечером 10 апреля так и не вручили. Как объяснил адвокат Назар Кульчицкий, нельзя объявлять подозрение ночью, после 22 вечера в выходной день.

«Пешие прогулки не регулируются законом, поэтому они не могут быть основанием для вручения подозрения», - резюмировал адвокат Кульчицкий.

Адвокат Николай Серый, в свою очередь, добавил, что в Украине, начиная с 1991 года квартиры прокурорам «раздавались» направо и налево, данные как и кому выдавали квартиры – никто не проверял.

Судья Белоцерковец снова взял паузу на полчаса.

После долгого перерыва судья Белоцерковец вышел объявить решение. Печерский районный суд отказался брать под арест экс-заместителя Генпрокурора Виталий Касько. Вместо этого Касько отпустили под личное обязательство до 10 июня. Ему нельзя покидать город без предупреждения, также он должен являться к следователю при первой необходимости.

После завершения судебного заседания Касько заявил, что считает такое решение суда необоснованным и намерен его обжаловать. По его мнению, суд находится под политическим давлением и «вынужден нарушать закон так же, как это делает прокуратура».

Бывший заместитель генерального прокурора Украины и его защита заявили, что намерены подать апелляцию на решение Печерского суда.

«Хотя суд и отказал во взятии под стражу, он, тем не менее, проигнорировал любые аргументы, касающиеся статуса подозреваемого, и применил личное обязательство в виде меры пресечения», - сказал Касько.

Он заверил, что это решение, в соответствии с украинским законодательством, подлежит апелляции, а на суд, по его мнению, оказывается политическое давление.

А вот Генеральная прокуратура Украины не будет обжаловать решение Печерского райсуда Киева об избрании Касько меры пресечения. Об этом на брифинге сообщил прокурор Генпрокуратуры Владислав Куценко.

Куценко, в частности, выразил мнение, что, избрав меру пресечения, суд тем самым признал обоснованность сообщения о подозрении Касько в мошенничестве со служебным жильем.

Решение суда оперативно приветствовали в США. В частности, избранной для Касько мерой пресечения остался доволен посол Джеффри Пайетт.

Приветствовал решение суда и нардеп Антон Геращенко, являющийся также ближайшим помощником министра внутренних дел Арсена Авакова.

По его мнению, судья, который сегодня отказался арестовывать Виталия Касько, «поступил мудро».

Сложившуюся ситуацию сам Касько использовал, чтобы еще 11 апреля заявить о начале собственной политической карьеры в эфире одного из телевизионных каналов. Дескать, сам он не хотел, но ему просто не оставили выбора.

Впрочем, и тут он снова, видимо, покривил душой, поскольку «Прокурорская правда»прогнозировала уход Касько в политику еще в феврале 2016 года.

Исходя из изложенного выше, у «Прокурорской правды» возникло несколько вопросов:

- за какие такие заслуги молодой прокурор Виталий Касько через два месяца после перевода в Киев получил квартиру, а после того, как восстановился в ГПУ – вторую, в то время, как основная масса госслужащих не может о таком и мечтать?

- почему пики активности расследования «квартирного дела» Касько совпадают с решением в прокуратуре самых важных кадровых вопросов (назначение Антикоррупционного или Генерального прокуроров)?

- когда Касько вызывают а допросы через Интернет, это делается для самого подозреваемого, или для публики?

Прокурорская Правда