Что общего между НАПК, ложью в декларациях и правами геев?

24 января 2018

2493

Что общего между НАПК, ложью в декларациях и правами геев?

Электронное декларирование является эффективным в борьбе с коррупцией только в случае, если за ложные данные в декларациях или явное несоответствие имущества доходам будетнаказание. Именно поэтому в Уголовном кодексе появились статьи 366-1 (декларирование недостоверной информации) и 368-2 (незаконное обогащение).

В НАБУ пока есть более 80 производств по этим статьям. Дело о незаконном обогащении прокурора Константина Кулика уже в суде. Известно о расследовании в отношении нардепа Евгения Дейдея, председателя Окружного админсуда Киева Павла Вовка, действующего судьи нового Верховного суда Ольги Ступак, известного экс-прокурора Дмитрия Суса, судьи ВАСУ Олега Голяшкина и других.

Кроме уголовной ответственности, активно применяется и административная. Например, за нарушение правил декларирования был составлен протокол на члена ВККС Юрия Титова.

В теории, именно НАПК должно было стать локомотивом процесса проверки миллионов деклараций и информировать НАБУ и других правоохранителей о тех, кто прячет или искажает данные о своем состоянии.

Агентство под руководством Корчак, по состоянию на ноябрь 2017 года, проверилиаж 113 деклараций, и только в 7 случаях нашло нарушения. Должно было стать локомотивом, а стало тормозом.

Разоблачения Анны Соломатиной показали, насколько НАПК является зависимым органом, и где сидят его «кураторы».

А недавно выяснилось, что в июле 2017 года в НАПК проверками деклараций всех топ-чиновников из Киева и области руководила Татьяна Шкребко, которая 1 сентября 2016 года была приговорена к 5 годам условно за ... участие в преступной организации Януковича (ст. 255 УК ), хищение государственного имущества в особо крупных размерах (ст. 191 УК) и подделке документов (ст. 366 УК).

Сколько еще таких «контролируемых» кадров в НАПК — можем только догадываться.

Недаром Международный антикоррупционный консультативный совет, куда, в частности, входят известные на весь мир Джованни Кесслер и Карлос Кастресана, выражали обеспокоенностьвозможной зависимостью работы НАБУ от выводов НАПК, которая, по их мнению, является недопустимой.

И эти опасения не оказались преувеличенными. «Кураторам» НАПК захотелось не только заблокировать и взять под контроль проверки деклараций, но и нейтрализовать другие органы, которые борются с коррупцией, — прежде всего, НАБУ.

Этот план был реализован через Разъяснение НАПК от 8 декабря 2017 года, которым агентство наделяет себя монопольным правом определять основания для регистрации уголовных производств за ложь в декларации и безосновательное обогащение.

По этому решению, НАБУ может начать расследование только после того, как Агентство при полной проверке найдет «факты нарушения антикоррупционного законодательства», обнаружит основания для привлечения лица к уголовной ответственности и изложит эти данные в своем решении.

Иными словами, НАПК решило, что без его предварительного решения уголовная ответственность по этим статьям невозможна. А все расследования по таким фактам, созданные без «разрешения» НАПК, якобы являются незаконными.

Идея такого разъяснения понятна — максимально отстранить от этих производств несговорчивое НАБУ и взять его под контроль через НАПК. А дальше вариантов много — развалить дело, затянуть, сделать «как надо» ...

Правовая несуразица, на которой основывается Разъяснение НАПК

Уголовный процессуальный кодекс предусматривает: если в орган следствия подано заявление о преступлении, то в течение 24 часов должно быть зарегистрировано производство и начато расследование (ст. 214 УПК).

Единственное требование — в заявлении должны быть факты, свидетельствующие о совершении преступления. Каких-либо других условий процессуальное законодательство не содержит. Точка.

Но НАПК решило, что имеет право менять закон своим разъяснением и дополнить эту норму УПК искусственными дополнительными условиями.

Аргументы, которые использует НАПК, просто уникальные по своей абсурдности.

1. Начало досудебного расследования без отдельного решения НАПК является «необоснованным вмешательством в личную жизнь», что нарушает статью 8 Европейской конвенции.

НАПК утверждает: расследование, которое осуществляется в соответствии с Кодексом, является вмешательством в личную жизнь. Этот аргумент абсурден, поскольку любое расследование предполагает в той или иной степени вмешательство в личную жизнь.

А НАПК решило, что защита от такого вмешательства нужно только по этим двум статьям Уголовного кодекса. По мнению НАПК, расследование других преступлений, например, изнасилования, никоим образом не затрагивает приватную сферу.

Также не объясняется, почему только участие НАПК в проверке фактов недостоверности декларации защищает декларантов от вмешательства в частную жизнь?

При этом НАПК ссылается на практику Европейского суда по правам человека — дела «Ганновер против Германии» и «Норрис против Ирландии».

На самом деле, хорошие решения, но есть один нюанс: ни одно из этих дел не касается коррупционных производств.

В решении «Ганновер против Германии» речь идет о распространении фотографий из частной жизни принцессы Монако. ЕСПЧ действительно установил нарушение статьи 8 Конвенции, но именно потому, что эти фотографии касались исключительно обстоятельств частной жизни и не представляли общего интереса.

В частности, Европейский суд указал: «Вполне понятно, что они (фотографии) не были сделаны с целью содействия обсуждению, которое составило общий интерес, потому что заявительница не осуществляла никаких официальных полномочий, а фотографии и статьи были связаны исключительно с подробностями ее частной жизни».

Иначе говоря, если бы содержание фотографий составило общественный интерес, то нарушения не было б.

Теперь вопрос: начало расследования в отношении возможного незаконного обогащения представляет общественный интерес? Очевидно, что да. Так как можно сравнивать распространение в СМИ частных фотографий и расследование уголовного дела уполномоченными органами?

С делом «Норрис против Ирландии» еще интереснее. Оно касается запрета добровольных гомосексуальных связей между взрослыми, который ЕСПЧ вполне закономерно признал нарушением статьи 8 Конвенции. Но каким образом это дело касается расследования фактов коррупции?

У меня только одно предположение — авторы разъяснения готовят нас к ... легализации коррупции. Если это такое распространенное явление, то, может, это естественно и запрещать не стоит?

Применение этой практики ЕСПЧ в разъяснении НАПК напоминает мне ситуацию, когда административные суды часто использовали ссылки на дело ЕСПЧ «Букту и другие против Венгрии» с целью обоснования ограничения мирных собраний. Тогда как Европейский суд по этому делу как раз наоборот признал такое ограничение нарушением Конвенции.

2. «Сложность этих дел». Якобы за 24 часа, которые процессуальный кодекс дает на регистрацию дела, невозможно проверить «достоверность и обоснованность информации» по лжи в декларации или факта незаконного обогащения.

То есть более 500 преступлений в нашем Уголовном кодексе (например, терроризм, убийство, государственная измена, создание преступных организаций или экоцид) — простые, и 24 часов вполне достаточно. А для проверки заявления о невнесении в декларацию «Лексуса» или загородного дома — отнюдь.

Чтобы установить причины смерти, тяжесть телесных повреждений, факт изнасилования, подделку документов, сумму убытков — нужна экспертиза. Так давайте пусть МОЗ выдаст разъяснения — начинать расследование убийства или изнасилования можно исключительно после того, как эксперт сделает свой вывод. Логика такая же, как в разъяснении НАПК.

Более того, некоторые факты декларирования недостоверной информации или незаконного обогащения возможно установить только путем проведения следственных действий именно в рамках досудебного расследования (обыски, получение телефонных трафиков, допросы свидетелей, негласные следственно-розыскные действия и т.д.).

Напомню пример председателя Окружного админсуда Киева Павла Вовка, когда детективам НАБУ для проверки информации об использовании им ценного незадекларированного имущества пришлось провести обыск. Интересно, как бы НАПК проверяло эту информацию?

А, может, «разъяснение» появилось именно для того, чтобы исключить выявления таких фактов?

3. НАПК фактически подменило собой Конституционный суд и дало оценку статьи 368-2 Уголовного кодекса (незаконное обогащение).

В разъяснении утверждается как свершившийся факт: эта статья нарушает принцип презумпции невиновности, а также является «проявлением несовершенства и проблемности современного законодательства». И единственным решением является предварительная проверка НАПК всех фактов незаконного обогащения.

Здесь и комментировать нечего. Можно было бы посмеяться, но как-то не до смеха.

В целом НАПК вообще не имело права утверждать следующее разъяснение. Кому интересно, то известный специалист по вопросам антикоррупционного законодательства, доктор юридических наук, профессор университета «Киево-Могилянская академия» Николай Хавронюк сделал основательный и обширный юридический анализ, доказывающий абсолютную незаконность и абсурдность Разъяснения НАПК.

А еще очень интересно то, как это Разъяснение принимали в НАПК.

По инсайдерской информации, юристы агентства подготовили разъяснение, которое соответствовало законодательству и не предусматривало никакого разрешения НАПК на регистрацию уголовных производств. Но за несколько часов до голосования в НАПК «спустили» новый текст, который и был утвержден вопреки предыдущей позиции.

Догадайтесь, откуда? Это еще раз доказывает, что независимого НАПК пока не существует.

Кстати, Разъяснение некоторое время прятали. Изначально решение разместили на сайте НАПК под другим названием, поэтому его было невозможно найти. НАБУ и САП, чья деятельность напрямую зависит от этого документа, тоже никто не сообщили. Только в январе 2018 года, после присланных запросов, мы получили это разъяснение, а на сайте исправили «ошибку».

Почему это разъяснение надо отменить?

Несмотря на юридическую ничтожность, документ начнут применять на практике. Так, как в свое время судья Руслан Арсирий, руководствуясь разъяснением НАПК о правилах заполнения деклараций, отменил вывод Общественного совета добродетели о недоброчеснисть кандидата в Верховный суд.

К чему это приведет?

— Фигуранты текущих уголовных дел будут пытаться признавать их незаконными, а все собранные доказательства — ненадлежащими. Будет волна требований о закрытии уголовных производств. И я убежден, что во многих случаях суды встанут на сторону реальных коррупционеров.

Напоминаю, что большое количество таких производств касается именно судей. То есть все они получили шанс полностью избежать ответственности.

И если за делами НАБУ следят, а огульному применению Разъяснение может помешать общественность, то тысячи таких дел в прокуратуре, полиции, СБУ по всей Украине будут закрывать / не регистрировать на раз-два. И это станет еще одним мощным источником коррупции.

— Состоится фактическая легализация всех способов уклонения от декларирования и незаконного обогащения, которые невозможно проверить без проведения следственных действий.

Фиктивные разводы, пользование незадекларированным имуществом, оформление имущества на третьих лиц, явное несоответствие физических характеристик имущества задекларированному и многие другие схемы можно будет применять и ни о чем не беспокоиться.

НАПК лишено возможности зафиксировать и проверить эти факты, а следовательно — не сможет сделать вывод о нарушении антикоррупционного законодательства.

— До абсолютного большинства декларантов у НАПК просто «не дойдут руки» или они сделают видимость, что «не дошли руки». НАПК не в состоянии провести большое количество полных проверок.

Как уже упоминалось, за 11 месяцев 2017 года проверено всего 113 деклараций. Например, НАПК уже 10 месяцев проверяет декларацию председателя Совета судей Украины Валентины Симоненко. Следовательно, за ложь в декларации и незаконное обогащение наказаны будут единицы.

— Административная ответственность вообще исчезнет. Если НАПК решило, что регистрация уголовных производств без решения НАПК невозможна, то и привлекать к административной ответственности тоже нельзя.

А Кодекс об административных правонарушениях дает лишь 3 месяца для наказания с момента выявления нарушения. Даже сейчас большинство избегает ответственности в связи с пропуском этого срока. А теперь еще нужно будет ждать разрешения НАПК.

— Полные проверки возможны только тогда, когда декларанты находятся на соответствующих должностях и в течение трех лет после этого. То есть, если факт незаконного обогащения будет обнаружен позже, то таких лиц уже невозможно будет наказать из-за запрета проведения полной проверки их деклараций.

Таким образом, этим Разъяснением создан абсолютно искусственный и незаконный барьер для наказания коррупционеров, а НАБУ и все другие правоохранительные органы поставлены в полную зависимость от воли НАПК, которое продемонстрировало свою несостоятельность и зависимость от «кураторов».

Поэтому это Разъяснение должно быть полностью отменено.

Однако всем уже понятно: такое НАПК будет постоянно генерировать не только проблемы в собственной деятельности, но и препятствия в борьбе с коррупцией другим органам.

Единственным способом решения проблемы является полная перезагрузка НАПК и изменение правил его функционирования.

Это должно стать одной из первоочередных задач на 2018 год.

Роман Маселко, адвокат, член «Автомайдана», опубликовано в блоге автора на сайте издания Украинская правда