Бутерброд для Порошенко. Украинскую власть зажали в тиски: что дальше

10 января 2018

459

Бутерброд для Порошенко. Украинскую власть зажали в тиски: что дальше

В середине декабря 2017 года антиреформистские силы в правительстве президента Петра Порошенко предприняли меры по подавлению антикоррупционных сил, в том числе попытались оттеснить самого заметного антикоррупционного члена парламента и подчинить независимое антикоррупционное бюро страны именно тем политикам, дела которых оно должно расследовать. Вот что происходит — и как это важно для борьбы с коррупцией во всем мире.

Новый подход к искоренению коррупции: модель «сэндвич». В течение последних трех лет украинское гражданское общество и международное сообщество экспериментировали с новым подходом под названием «сэндвич», чтобы заставить правительство провести крупные антикоррупционные реформы.

Об этом пишет Грэм Робертсон и Григоре Поп-Элеки ддя The Washington Post

Как правило, когда международные организации пытаются помочь устранить коррупцию в правительстве, они сосредоточены на оказании политической и технической поддержки, помогая реформаторам в действующих правительствах проводить реформы. Или они поддерживают парламентскую оппозицию, которая пытается вытеснить антиреформистских чиновников.

Модель «сэндвич» совсем другая. Местные активисты оказывают давление на правительство с одной стороны; международное сообщество делает это с другой. Активисты предлагают идеи реформы и контролируют правительство на предмет уклонения. Международное сообщество использует деньги и рычаги давления, чтобы заставить правительство принять реформы и наказать любое уклонение. Идея состоит в том, что вместе они могли бы выжать из сопротивляющегося, часто враждебного правительства, действие. Эта модель предлагает новый путь, двигаясь по которому международное сообщество может склонять правительства к экономическим и политическим реформам.

Как работает «сэндвич»

«Сэндвич»-модель возникла из противоречивых результатов украинской Революции Достоинства, в результате которой был свергнут президент Виктора Янукович в феврале 2014 года. Революция помогла создать сеть из гражданских активистов и либеральных политиков, которые борются за институты, способные действительно трансформировать Украину так, чтобы она больше не имела одно из самых коррумпированных правительств в мире.

Но этих либеральных политиков мало. Большая часть политического класса Украины остается коррумпированной и в значительной степени нереформированной. Несмотря на две революции за десятилетие, многие украинские политики и олигархи работают рука об руку, чтобы грабить государство.

Тем не менее за последние несколько лет был достигнут реальный прогресс. Помимо прочего, было создано независимое антикоррупционное агентство для расследований взяточничества на самых высоких уровнях, и теперь все государственные должностные лица должны подавать ежегодные декларации о состоянии, которые подчеркнули огромный разрыв между официальными зарплатами и богатством, которое накопила большая часть политического класса Украины.

Этот прогресс был обусловлен неформальным альянсом между местными активистами и международными организациями, которые уделяют первоочередное внимание антикоррупционной реформе как условию оказания финансовой и политической поддержки.

Местные активисты предложили и разработали многие из ключевых реформ и проявили бдительность в контроле над уклонением от их реализации. При этом они энергично лоббировали международное сообщество, чтобы оно оказывало поддержку. Международное сообщество, по большей части, было готово предоставить эту поддержку. Следовательно, когда правительство договорилось о помощи в размере 17 миллиардов долларов с Международным валютным фондом или о либерализации виз с Европейским Союзом, обе сделки могли быть реализованы при выполнении определенных условий.

Тем не менее во всех этих усилиях по реформированию политическая элита Украины использовала не слишком тонкую тактику, чтобы дискредитировать реформаторов или подорвать те институты, которые они пытались создать. Совсем недавно в декабре парламентская коалиция, сформировавшаяся между партией Порошенко и Оппозиционным блоком, проголосовала за то, чтобы уволить Егора Соболева, председателя Комитета по борьбе с коррупцией парламента и одного из ведущих антикоррупционных реформаторов. Независимое Национальное бюро по борьбе с коррупцией (НАБУ) также подверглось нападению. В ноябре генеральный прокурор Украины Юрий Луценко публично раскрыл операции НАБУ под прикрытием — и таким образом сделал те расследования напрасными. Затем в декабре члены партии Порошенко и бывший премьер-министр Арсений Яценюк внесли в парламент законопроект об увольнении Артема Сытника, высокоэффективного директора НАБУ.

И снова «сэндвич»-коалиция вступила в действие. Гражданские активисты и политики, поддерживающие борьбу с коррупцией, быстро организовали кампанию в социальных сетях для защиты НАБУ. А международные партнеры Украины быстро осудили законопроект. Государственный секретарь США Рекс Тиллерсон заявил: «Для Украины нецелесообразно бороться за свое тело на Донбассе, если она теряет свою душу от коррупции». Аналогичные заявления поступили из Канады, Европейского Союза и других стран, а также из МВФ и Всемирного банка. Вместе с тем, украинские активисты по борьбе с коррупцией и международное сообщество добились (по крайней мере на данный момент) снятия законопроекта с рассмотрения в парламенте.

У «сэндвича» есть свои ограничения

Однако удерживать «сэндвич» вместе нелегко. Эта модель требует как минимум двух вещей. Во-первых, международное сообщество должно быть как мотивированным, так и уделять внимание — на высоком уровне. Во-вторых, гражданское общество должно быть объединено вокруг четкого ряда в значительной степени бесспорных требований. Хотя это, похоже, работает в такой области, как борьба с коррупцией, однако эта модель ограничена в других областях, таких как реформа службы безопасности.

Рассмотрим, например, недавние споры в отношении реформы образования в Украине. 26 сентября Порошенко подписал новый закон об образовании, который меняет систему образования Украины в некоторых аспектах полезным образом, но также серьезно ограничивает права этнических и языковых меньшинств на образование на их родных языках. Соседи Украины Венгрия и Румыния категорически возражали от имени венгерских и румынских меньшинств, проживающих на западе Украины. Но самыми большими проигравшими будут миллионы русскоязычных людей, которые будут сталкиваться со строгими ограничениями на образование на своем родном языке за пределами начальной школы.

Пока что эффективных усилий против этой меры было мало. Украинское гражданское общество мало что делало по этому поводу; наиболее видная группа реформаторов, «Реанимационный пакет реформ» , фактически поддержала прохождение этого законопроекта, хотя она не поддерживала положение о языке. И международное давление было слабым, за пределами венгерских, румынских и российских правительств — ни одно из которых не имеет отношения к Порошенко и его правительству. Фактически, в заявлении, мягко упрекающем украинское правительство, посол Германии в Киеве критиковал венгров за чрезмерную реакцию и не упомянул о русских.

Но в борьбе с коррупцией модель «сэндвич» была достаточно эффективной. Пока. Для Украины это экзистенциальная битва. По мере того как борьба все больше становится открытой, жизнеспособность этой модели будет испытывать серьезные испытания.

Грэм Робертсон и Григоре Поп-Элеки, The Washington Post (США)