Большой террор: власть пыталась вывести новую породу людей

20 февраля 2017

2538

Большой террор: власть пыталась вывести новую породу людей

Историк Юрий Шаповал о Большом терроре 1937-1938 годов.

В 2017 году — 80-летие Большого террора — апогея сталинского репрессивного режима. В течение 1937-1938 годов были уничтожены сотни тысяч граждан, в том числе и те, кто поначалу сам выносил смертные приговоры. Какими были причины и последствия этих событий, об этом Радіо Свобода разговаривало с историками Юрием Шаповалом и Ларисой Якубовой.

— Господин Шаповал, Советский Союз с первых лет своего существования имел довольно репрессивный характер в отношении своих граждан. Но сначала речь шла о десятках тысяч репрессированных. Зато в 1937-1938 годах речь идет о сотнях тысяч смертных приговоров. Как объяснить, что именно в эти два года сталинский режим стал в разы жестче и просто занимался уничтожением определенных слоев населения?

Юрий Шаповал: По разным подсчетам, количество арестованных за этот период составило полтора миллиона. Только представьте себе такое количество людей! Убили, по разным подсчетам, 680-720 тысяч человек. Представьте себе, убить менее чем за два года такое количество людей — каковы масштабы террора!

Видите ли, политика всегда была сферой экспериментов. Когда в государстве диктатор и есть население, тогда все может случиться. Эти годы стали очень ярким свидетельством экспериментов Сталина, с помощью которых он хотел войти в историю совершенно другим образом, чем он это делал раньше.

Само понятие Большой террор ввел английский дипломат, разведчик, поэт Роберт Конквест. Никто в Советском Союзе такими категориями не мыслил.

— В Советском Союзе был термин «ежовщина» — по фамилии наркома внутренних дел.

Юрий Шаповал: Да, когда Ежова устранили, то время его деятельности стали называть «ежовщиной».

Если говорить о причинах, то многие исследователи склоняются к мнению, что Сталин с помощью Большого террора хотел обновить тогдашнюю номенклатуру, которая бы тогда не знала, кто он есть на самом деле. Исследователи называют это фундаментальной причиной этого террора.

Вторая причина заключается в том, что в 1937 году истекал срок заключения тех, кого посадили в период коллективизации и раскулачивания. Эти люди, получив более-менее стандартные приговоры, возвращались домой. А теперь представьте себе, как бы проходили выборы в советы, которые должны были состояться в декабре 1937-го.

В конце концов, третьея причина, очень важная, которую часто игнорируют — власть пыталась вывести новую породу людей, лояльную к режиму.

Лариса Якубова: По-моему, стоит добавить еще три глобальных фактора, в недрах которых созрел Большой террор. Первое — это коммунистическая доктрина как таковая, абсолютно человеконенавистническая, которая в разных странах дала неоднократно большие и малые террор и геноциды. Практика показывает, что коммунистическая доктрина генерирует в себе насилие к обществу и личности.

Вторая причина — партия, которая воплощает коммунистическую доктрину и абсолютно помешана на своих идеях, фанатична в своих убеждениях. Она не обращала внимания на жертвы, лишь бы воплотить свою идею фикс. То, что партию возглавлял такой харизматичный лидер, который сумел подчинить себе все, отображало внутренние идеи и настроения партии — поэтому за ним шли.

Третья глобальная причина — состояние общества. Есть коммунистическая доктрина, которая сама по себе была нереальной и фантастической, а с другой стороны — общество, которое никогда не сможет поддержать в реальном времени эту идею фикс, ведь ее воплощение возможно только путем террора. Общество не в состоянии было транслировать эти идеи из-за того режима сознания, который предусматривает коммунистическая утопия. Создание этого псевдокомунистичного строя возможно было лишь инструментами террора.

— Среди причин называют большевистскую партию в целом, называют именно Ежова и Сталина. Насколько причастна была партия? Ведь при Хрущеве говорили, что партия, мол, больше всего пострадала. Иногда даже сама партия была изображена как жертва Большого террора. Было распространено мнение, что руководители репрессивного аппарата Ежов и Берия это все придумали, а Сталин тут вроде и ни при чем. С другой стороны, известно, что Сталин тотально контролировал верхушку аппарата — он протащил на должность Ежова, потом заменил его Берией. То есть кадрами он руководил умело. Все-таки, какая ответственность репрессивного аппарата, Сталина и партии в этом контексте?

Юрий Шаповал: Сталин был великим манипулятором. Ему удалось победить таких монстров как Троцкий, он стал диктатором в партии. Он воспользовался убийством Кирова — 1 декабря 1934 года — чтобы легитимизировать внезаконные методы расправы. Тогда были внесены изменения в уголовный кодекс, тогда все стало возможным. То есть, людей можно было уничтожать в массовом порядке, а не апеллируя к закону.

— Но это было в конце 1934 года, а террор начался в 1937 году.

Юрий Шаповал: Это так, но давайте не забывать, когда все началось. Большой террор был моментом концентрации, сосредоточения этих преступных сил. Мало кто обращает на это внимание, но в феврале-марта 1937 года состоялся пленум, на котором Сталин — я специально подготовил его цитату — сам определяет количество жертв. Представьте себе, он выступает в Москве, в Кремле, на пленуме: «Надо уничтожить 3-4 тысячи из высшего звена руководителей, 30-40 тысяч из среднего звена, 100-150 тысяч — из низшего».

И он говорит это сам! То есть, он дает разнарядку на этот лимит жертв.

— Но расстрелянных было гораздо больше! Получается, Ежов превысил запланированное количество?

Юрий Шаповал: Совершенно верно. Вторым шагом Сталина был поиск исполнителя. Существует иллюзия, что Ежов был чекистом — это неправда, потому что в действительности он был партийным работником. Сталин делает на него ставку. Ежов был абсолютно аморальным типом — может, и не надо на этом акцентировать, в политике такое бывает. Но у него была черта, которая Сталину очень импонировала — он был готов выполнить любой приказ и мог организовать других.

Уже тогда особое внимание Ежов уделил Украине — на тот момент она уже пережила голод и массовые депортации. Ежов выделял ее среди других регионов и об этом тоже порой забывают. Он лично сюда приехал в начале 1938 года. И когда он здесь выступал перед чекистским активом, он сказал: «Мы с вами такой отряд партии, что мы можем уничтожить любого». Между прочим, потом ему это и инкриминировали.

— Очень трудно это понять, как можно было так выстроить систему, когда одни люди уничтожали других, но потом этих исполнителей уничтожал кто-то третий. Например, военные голосуют за исключение из партии и уничтожение Рыкова и Бухарина, потом уничтожают этих военных, а затем тех, кто приговорил их к смертной казни и, наконец, уничтожают руководителей репрессивных органов, которые этот террор организовали. Неужели тогда у людей не было хотя бы элементарного инстинкта самосохранения?

Лариса Якубова: Такой вопрос может возникнуть только у человека, который живет сегодня. Мы с вами люди совершенно другой эпохи, с другой мировоззренческой начинкой. Нам в садике не говорили о коммунистическом обществе, что оно не за горами, что нужно для этого уничтожить всех врагов вокруг себя и не жалеть на это сил. Тогда об этом каждый день рассказывали в течение всего времени обучения в советской школе, а затем на комсомольском собрании.

Представьте, вы увидели, что люди умирали от голода, лежат на улицах, а после того вы попали на несколько заседаний, где людей сначала уничтожали морально, а потом вы бы узнали, что некоторые из ваших знакомых исчезли. На следующем собрании вы бы уже сидели тихонько или бы делали то, что делали все. Все граждане тогда находились в такой системе координат, где все с молоком матери впитывали простую идею, что революция — священна, и она требует жертв. Когда Николай Скрипник стрелял себе в сердце, последними его словами стала фраза: «Так нужно». Он принес в жертву свою собственную жизнь.

— Это была жертва во имя партии?

Лариса Якубова: Это была жертва этой доктрине и маниакальной идее-фикс.

Юрий Шаповал: Есть установка, есть цифры и лимиты, но нужны исполнители. И это малоописанный феномен: вы даже не представляете, как Ежов поднял зарплату работникам спецслужб! Тогда средняя зарплата рабочего была около 250 рублей. Руководители республиканского НКВД чистыми получали 1200 рублей, союзные — получали 3,5 тысячи рублей. Причем, у них были и премии.

— А вот по сравнению с временами, когда Генрих Ягода возглавлял эту структуру?

Юрий Шаповал: Разница в десятки раз. Ягода поднимал тоже, но здесь Ежову было понятно, что надо людей тотально коррумпировать, чтобы они были согласны на все.

— Какая же это коррупция, если это — официальная зарплата? Коррупция — это когда «в конверте» платят.

Юрий Шаповал: Были и конверты, были и всевозможные льготы. Кроме того, в это время чекистов отделили от общества. Раньше у них с партийцами были общие дачи, санатории, но тогда их полностью разделили. Некоторые исследователи сравнивают их с опричниками, но при Иване Грозном опричники не были в таком обособленном положении. Здесь была создана отдельная каста людей, и они были готовы выполнять любые приказы.

Слушатель: Почему многие называют коммунистическую теорию человеконенавистнической? Методы были такими, но у Карла Маркса нигде о массовых репрессиях не написано.

Лариса Якубова: Любая теория в чистом виде, кроме нацистской и расистской, не несет негативной нагрузки. Коммунистическую теорию можно назвать человеконенавистнической, ведь она полностью не брала в расчет реальное состояние человека. Она навязывала ему, что человек не способен поддерживать в своей реальной жизни — отказ от частной собственности, от личных желаний, стремлений и собственного видения будущего.

Юрий Шаповал: Есть проблема доктрины, а проблема интерпретации доктрины. Ленин, Сталин и другие интерпретировали эту доктрину так, как это было в России. Они приспособили ее и расставили свои акценты.

Слушатель: Какая национальность преобладала у тогдашнего высшего партийного руководства?.

Юрий Шаповал: Там были разные люди. В первоначальном составе партийного и государственного руководства, очевидно, было много евреев. Но, если говорить о чекистах, то подавляющее большинство были русскими, а количество евреев составляло до 40%. Но вскоре, когда изменился курс и начали уничтожать самих чекистов, их осталось очень мало — до 4%.

— В десять раз меньше! То есть, они сами стали жертвами этой системы?

Юрий Шаповал: Когда Берия возглавил НКВД в конце 1938-го, было «вычищено» 26 тысяч чекистов, из них 22 тысячи расстреляли. Это то, о чем мы говорили — уничтожили тех, чьими руками сначала уничтожали других...

 Аргумент