Как Безумный Макс на бронированном BMW сражался в Ираке с ИГ

02 января 2018

1033

Как Безумный Макс на бронированном BMW сражался в Ираке с ИГ

В богатом нефтью городе Киркук на севере Ирака все было тихо до внезапного нападения Исламского государства в прошлом октябре. Молодой курдский солдат Ако Абдулрахман припарковал свой бронированный BMW возле дома на окраине. Линия фронта была далеко, примерно в 160 км, в Мосуле, где при поддержке американских войск только что началась самая крупная операция против ИГ. Но в Киркуке о ней мало что напоминало. Солдат куда-то отправили сражаться. Губернатор провинции уехал отдыхать. Все произошло в выходные.

На рассвете пятницы 21 октября 2016 года около сотни солдат ИГ пробрались сквозь брешь в защите Киркука и, незамеченные, начали продвигаться в сторону центра города. Ако Абдулрахман еще не знал, что вскоре взгляды всех жителей города будут прикованы к нему и его машине.

«Баварские моторные заводы» (BMW) представили миру новую серию дорогих автомобилей высокой защищенности около 40 лет назад. Философия заключалась в следующем: лучший способ защитить груз — не привлекать к нему внимание. На конвейер BMW в Дингольфинге поставили новое оборудование для встраивания пуленепробиваемых панелей и деталей из тугоплавких и особо прочных металлов в стандартные модели автомобилей. Внешне такие машины ничем не отличались от обычных BMW. В те времена члены группировки Баадера-Майнхофа (немецкая леворадикальная террористическая организация, действовавшая в ФРГ и Западном Берлине в 1968—1998 годах — прим. Newочём) терроризировали богатых капиталистов, так что подобное транспортное средство идеально подходило для обеспечения безопасности важных лиц.

30-летний Ако Абдулрахман купил подержанный BMW E32 750i Security Vehicle совершенно с другой целью. Все, что делает Ако, никак нельзя назвать безопасным. Если он предлагает вам сигарету, то чуть ли не кидает ее в вас. Выпивает кофе за три глотка. Слушает курдский рэп на максимальной громкости. Он весь — постоянное беспокойное движение. Даже его борода выдается вперед так, словно указывает направление. После покупки BMW Абдулрахман первым делом покрасил капот в цвет лесного камуфляжа. Он надеялся, что так автомобиль будет выделяться, а не сливаться с окружающей средой. Он хотел, чтобы машина выглядела военной.

Ако вырос на историях об убийствах. Он родился в 1984 году. Одно из первых воспоминаний — это услышанная новость о том, что Саддам Хусейн отравил химическими веществами деревню, где жили соотечественники Ако. Тогда погибло 5000 мирных жителей. Еще в детстве он очень чутко реагировал на случаи, когда сильный истязал слабого. Он чувствовал, что курдов мучают и арабы-сунниты, и шииты из народного ополчения, и армия Ирака. Он ненавидел Аль-Каиду. Когда ее часть влилась в ИГ, он возненавидел и их. Для Ако месть была призванием. Его тянуло к сражениям и оружию, а в той части мира, где он жил всегда было с кем повоевать. В 15 лет он присоединился к курдскому ополчению пешмерга — «тем, кто смотрит смерти в лицо» (курдские военизированные формирования в Иракском Курдистане — прим. Newочём). На передовой он был безрассуден, мог идти по открытой местности без прикрытия и резать провода бомб без специальной защиты или даже простого бронежилета.

В 17 лет он сделал первые татуировки: три расплывчатых точки вокруг глаза (обычный иракский узор) и надпись «Жизнь — это пытка» на руке. Абдулрахман прошел обучение у американских военных вскоре после того, как они вторглись и захватили территорию Северного Ирака в 2003 году. По его словам, впервые он убил человека в 2007 году, и к настоящему времени на его счету уже сотня человек, может, больше. Однажды, рассказывает Ако, он отрезал головы четырем террористам Аль-Каиды. В целом, убивать стало легче, но обезглавливать никогда не будет легко.

Жизнь его была опасной. Однажды Ако возвращался домой на машине, попал в засаду и был ранен. Тогда он и решил, что ему нужен пуленепробиваемый автомобиль. Его вполне устраивала перспектива погибнуть в бою, но не на пути к нему. У друга Ако был бронированный BMW 1989 года выпуска, который он купил в Багдаде и привез в Киркук. По его словам, машина принадлежала израильской разведке. Ако же полагал, что американской. Компания BMW, задача которой — обеспечить «максимальную безопасность и анонимность», не станет распространяться, кем были их клиенты в Багдаде.

Друг предложил купить машину за $10 000. Ако начал усердно копить, работая на стройке в свободное время, когда он и его товарищи по пешмерга не были на посту. В 2014 году он приобрел автомобиль. Под капотом стоял 12-цилиндровый двигатель, обшивка была покрыта слоем синтетического арамида, а окна из поликарбонатного стекла почти не опускались, зато останавливали пули.

КОНТРОЛЬНО-ПРОПУСКНОЙ ПУНКТ

В полночь боевики ИГ пробрались в Киркук и двинулись в сторону центра города, где разделились и направились к своим целям. Одна группа захватила мост и отрезала район, в котором жили многие сотрудники службы безопасности. Другая группа заняла позиции вокруг полицейского участка. Похоже, план был таков: когда начнется атака, полиция и служба безопасности помчатся в участок, где солдаты ИГ их и перестреляют. Третья группа окружила штаб-квартиру губернатора. Цель четвертой — высотное правительственное офисное здание рядом с тюрьмой, в которую часто попадали террористы ИГ. Эта группа решила разделиться. Одни захватили отель «Джихад» — отличную обзорную точку, откуда почти весь центр города был виден как на ладони. Другие дошли до старой синагоги в крепости, которую от офисного здания отделяла река. Третьи взобрались на стену высотки и вошли внутрь. Использовав полицейскую радиоволну, террористы объявили, что теперь они контролируют здание.

Губернатор был в ста километрах к востоку от Киркука, когда ему на телефон пришло сообщение. Наджмеддин Карим, врач по образованию, очень чутко спит с тех пор, как в свое время часто оставался на ночные смены, работая нейрохирургом в больнице при Университете Джорджа Вашингтона. В 1981 году Рональд Рейган и его сопровождение были доставлены именно в эту больницу после покушения. Карим был одним из хирургов, спасших жизнь пресс-секретарю Джиму Бради. Информации в сообщении было немного: в городе слышали выстрелы. Губернатор предположил, что это какое-то празднование, но тут же отверг эту идею. В тот день никакая политическая партия не отмечала годовщину основания. Популярные футбольные команды не играли. В сопровождении конвоя Карим помчался в город.

Ако позвонили часом позже, когда он находился у себя дома на окраине Киркука. Это был Аббас, его друг и товарищ по пешмерга. Ако загорелся энтузиазмом, а потом засомневался: Киркук ведь хорошо защищен. Бои должны идти в Мосуле. И все же он не собирался упускать возможность. Он взял две штурмовые винтовки и пулемет и направился к своему BMW. Автомат Калашникова и G3 он положил рядом на сидение, а пулемет убрал в багажник — все равно он слишком большой, чтобы стрелять из машины (если помните, у Рэмбо был такой же). У Ако было 5 магазинов на поясе и еще 3000 патронов в рюкзаках. Он закурил сигарету и выехал на дорогу.

Ако был очень зол. Недавно он смотрел пропагандистское видео ИГ, в котором членов пешмерга выводили на улицу в оранжевых комбинезонах с завязанными глазами и руками. Мирных жителей заставляли сначала выпустить пулю каждому пленнику в голову, а потом продолжать расстрел, хотя тела уже свернулись в позе эмбриона и от каждого попадания подпрыгивали, словно оранжевые запятые. Ако поставил диск с курдским рэпом и выкрутил громкость на максимум. Вокруг стояла темнота, а внутри машины ничего нельзя было разглядеть из-за густого дыма — кондиционер не работал, а окна из защитного стекла опускались всего на несколько сантиметров.

Сначала ему нужно было забрать Аббаса по пути к центру. К тому времени солдаты ИГ уже продвинулись далеко вглубь Киркука. Когда Ако и Аббас прибыли на место, город казался заброшенным. Приближался рассвет. Дороги были пусты. Ако заметил полицейские автомобили возле участка и остановился узнать, что происходит, но никого там не нашел. Сотрудники как будто в спешке покидали участок. Затем Ако и Аббас услышали короткие автоматные очереди. Казалось, стреляют с другого берега.

Они вернулись в машину, и Ако сбавил громкость, чтобы лучше было слышно, откуда идут выстрелы. Звук привел их к КПП на мосту, где рядом с полицейскими патрульными машинами стояли вооруженные люди. Что-то явно было не так: люди на КПП не были одеты в полицейскую форму. В тусклом свете утра, за несколько сотен метров, Ако сумел разглядеть их одежду — нечто похожее на мешковатые афганские рубашки, которые, как он знал, носили террористы. И, в отличие от полицейских Киркука, у всех мужчин были бороды.

Тут он понял, что это солдаты ИГ, которые украли патрульные машины и теперь пытаются отрезать одну часть города от другой. Ако осознавал, что его BMW уже заметили и решил прорваться через КПП. Он три раза моргнул фарами, как будто хотел что-то сказать солдатам. А затем вжал педаль в пол. Боевики, похоже, не знали, что делать с дорогим седаном, несущимся им навстречу. Они даже не подняли оружие, когда Ако пролетел мимо них.

Оставив КПП позади, Ако притормозил и снова прислушался к выстрелам. Они медленно продвигались вдоль старого промышленного района. Его не покидало четкое ощущение того, что они находятся на территории ИГ. Он заметил мимолетное движение на крыше — вражеский снайпер передвинулся в укрытие.

А затем он увидел тела. На обочине, возле нескольких заглохших машин лежали человек десять или больше. Некоторые были мертвы, некоторые ранены. Рядом стояла молодая женщина в черном. Проезжая мимо, Ако встретился с ней взглядом, и она начала кричать о своих детях, о членах семьи, что лежат у ее ног, и что вокруг в машинах тоже есть люди. Ако почувствовал, как что-то в нем зашевелилось. Его первоначальное намерение сразиться с ИГ уступило место желанию спасти этих людей здесь и сейчас. Он резко развернул машину.

ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ

То, что Абдулрахман сделал дальше, привлекло внимание курдских новостных каналов и нескольких международных изданий. Увидев репортажи, этим летом я направился в Киркук, чтобы найти Ако и услышать детали его истории. Первым человеком, с которым Ако имел дело, стал таксист. Пухлый лысый мужчина средних лет, который через боковое стекло получил ранение в шею. Ако подъехал на BMW так, чтобы броня автомобиля служила пострадавшему щитом от встречного огня. Аббас выскочил из машины, используя открытую дверь как заслонку для себя. Он перетащил таксиста в BMW и ровно усадил его. Ако повернулся на сиденье и схватился за окровавленную шею мужчины. Он судорожно проверял пульс. Его не было. Таксист был мертв.

Ако не хотел бросать его. Для ИГ тела погибших были еще одним способом пропаганды — их можно изувечить, успех отпраздновать и снять на камеру. Он выехал и дал газу, мчась на север через контролируемый боевиками район, пока не добрался до крупнейшей в Киркуке больницы неотложной помощи.

Оставив тело, Ако и Аббас вернулись в тот же район за оставшимися ранеными и погибшими. Всякий раз они повторяли маневр, создавая из кузова BMW и открытой двери пуленепробиваемую V-образную защиту вокруг пострадавшего. Раненым в конечности Ако накладывал жгуты. Все, что он мог сделать для облегчения страданий остальных — затащить их в машину и как можно быстрее доставить в неотложку. Все утро Ако и Аббас курсировали в больницу и обратно — два раза, шесть раз, восемь раз. В одном только месте (неподалеку от женщины в черном) Ако подобрал 15 человек. Десять из них не дождались оказания медицинской помощи и умерли. Вскоре к Ако стали обращаться с личными просьбами. Люди в госпитале начали узнавать мужчину, который то и дело возвращался с ранеными и погибшими. Они стали просить, не может ли он узнать, как дела у их родственников и друзей. Интересовался каждый, ведь на тот момент сражения велись на всей территории Киркука.

После восьми поездок Ако и Аббасу потребовалась передышка. Они купили яблоки и сели в машину, чтобы перекусить и покурить. Но люди не оставили их в покое, ведь по всему городу жертвы ждали помощи. Ако отвечал подходящим к окну, что слишком устал. Он уже был готов отдать машину, однако никто не принял такое предложение. Людям нужна машина, но с водителем.

В первой половине дня Аббас поднял трубку. Звонил его друг, угодивший в ловушку в южной части Киркука. Мужчина был строителем и ночевал в доме, в котором работал. Но из-за начавшейся осады он оказался загнанным в угол. Это означало, что его спасение было возможностью сразиться. У Ако открылось второе дыхание.

Двигаясь к южной окраине города, Ако и Аббас пытались по звуку выстрелов определить местоположение стрелка и пришли к выводу, что он целился из верхних окон здания на углу квартала. Соседний дом привлек внимание Ако высокой крышей с хорошим обзором. Он остановил машину и без стука открыл дверь. Аббас пошел следом. «Не бойтесь!» — прокричал Ако арабской семье на их языке и поспешил подняться на крышу. Оттуда ему открывался вид на позицию стрелка, но угол был неудачный. Он прыгнул на следующий дом, приблизившись к снайперу, однако не выстрелил. Ако свесился с крыши и спрыгнул на землю. Затем побежал, прижался к стене возле стрелка, но все еще не нашел подходящего угла. Он потянулся за сигаретой, но вспомнил, что оставил их в машине. И тут ему в голову пришла идея.

Ако и Аббас вернулись в BMW. Абдулрахман развернулся вокруг квартала и рванул по направлению к снайперу, остановившись только после того, как едва ли не поравнялся с окном. Аббас открыл пассажирскую дверь и поместил свой автомат Калашникова в узкий V-образный проем между дверью и ветровым стеклом, производя неспешные одиночные выстрелы. Ответный огонь царапал автомобильные панели и оставлял отметины на стекле, однако пули не пробивали броню. Поскольку Аббас не упускал снайпера из вида, Ако сосредоточился на вспышках выстрелов из окна. Затем он достал изо рта сигарету, переключился на автоматический режим ведения огня, открыл дверь, выпрыгнул и зажал курок.

Прежде чем стрелок успел переключить внимание с пассажирской стороны, Ако выпустил в окно 30 трассирующих пуль. В доме стало тихо.

Киркук был охвачен хаосом. Повсюду солдаты ИГ убивали людей. Три террориста-смертника подорвались на электростанции возле нефтяных месторождений, из-за чего погибли 15 рабочих. В центре города нападавшие врывались в дома и высотные здания, окружающие важнейшие стратегические объекты. Каждый, кто не был до этого разбужен стрельбой и взрывами, проснулся от доносящихся из громкоговорителей мечети сообщений, что Киркук стал частью ИГ. Приходящее с контратакой подкрепление тоже сталкивалось с проблемами. Формирования пешмерга, находившиеся к западу от города, были под огнем. Направлявшееся с востока на подмогу подразделение попало в засаду боевиков ИГ. Управляемый США контртеррористический центр Багдада оказался беспомощным. Он мог вести надзор и совершать нападения, а также координировать воздушные силы по всему Ираку — пилотируемые и беспилотные аппараты, наземные и авиаперевозчики. Но центр контролировал в основном информацию из Мосула, и не было причин уделять большого внимания Киркуку. В любом случае, как только исламисты проникли в город, тактическая поддержка с воздуха не имела смысла: невозможно было отличить позиции ИГ от гражданских.

Телефон Абдулрахмана снова зазвонил. Это был его друг, находящийся в центре города.

— Ако, ты где?

— Дома, сплю, — ответил он, с трудом пытаясь пошутить.

— Киркук атакуют! Было бы как нельзя кстати использовать твою машину!

— Что, ни у кого больше нет бронированного автомобиля?

— Мы на мосту возле старого отделения полиции. Проси что угодно, только приезжай и помоги всем этим людям!

Ако развернул BMW. Он оставил позади старую крепость и пересек реку по мосту. Он оказался прямо на проезжей части, которая стала основным фронтом в битве за город. Машина остановилась. Аббас достал яблоко, а Ако закурил очередную сигарету. Они стали анализировать ситуацию.

Боевики укрылись в отеле «Джихад», находящемся на расстоянии 400 метров. Они руководили операциями с высокой точки обзора и смогли парализовать все ближайшее окружение. Силы безопасности постепенно пробирались в Киркук. В их распоряжении было несколько единиц военной техники, которая ждала своего часа. Наибольшую ценность во время сопротивления представляли мирные жители. Город был полон добровольцев и военнослужащих, не находившихся при исполнении, но готовых сражаться. Многие из них хотели взять отель штурмом. Но если бы они попытались добраться до здания, им пришлось бы 400 метров ехать по незащищенной территории, не подозревая, где могут скрываться бойцы ИГ.

У Ако была другая идея. Используя тот же принцип, что и раньше, он мог бы медленно проезжать в BMW, стреляя и таким образом определяя местонахождение врага. По крайней мере, так у добровольцев будет хоть какая-то полезная информация. Ако отъехал и двинулся в сторону отеля. С пассажирской стороны в автомобиль ударила пуля. «Ублюдки, не дают мне спокойно поесть!» — выкрикнул Аббас. «Клянусь богом, не будь моя машина бронированной, твой мозг был бы смешан с этим яблоком», — заметил Ако.

Они спорили, пока приближались к отелю. Пули пролетали быстрее и ближе, словно сильный град бил по лобовому стеклу. Одна из них попала в самое неожиданное для Ако место автомобиля — водительскую дверь. Это означало, что боевики располагаются не только перед отелем, но также и слева от него, недалеко от автобусной остановки.

Абдулрахман резко повернул вправо, спасаясь от перекрестного огня, пересек квартал и в итоге вернулся к месту сбора добровольцев. Ако убедился, что они знают про автобусную остановку, и попытался уговорить двоих добровольцев поехать с ним к отелю, чтобы обезопасить хотя бы часть их пути. Двое мужчин казались предельно возбужденными. «Что мне ИГ? — кричал один из них, настаивая, что они с другом пойдут сами. — Не боюсь я никакого ИГ!» Мгновение спустя его голова откинулась, а шея второго разорвалась. Снайпер убил их одним выстрелом.

СОБЫТИЯ ПРИНИМАЮТ ИНОЙ ОБОРОТ

По прошествии нескольких часов добровольцы начали продвигаться вперед. Они несли тяжелые потери, но приближались к отелю. Ако осуществлял все тот же маневр: подъезжал к раненым и использовал автомобильную броню в качестве щита. Раненых было невозможно сосчитать. Вскоре история о человеке на BMW стала известна каждому. Его пуленепробиваемая машина мелькала на всех телеканалах, поскольку СМИ освещали непосредственно боевые действия.

К вечеру события обернулись против ИГ. Группа повстанцев, состоящая из женщин-коммунисток Рабочей партии Курдистана, прибыла на помощь с близлежащих гор. Контртеррористические подразделения, наконец, оказались в городе, и силы безопасности вновь заняли стратегически важные объекты.

Когда добровольцы вошли в отель «Джихад», они обнаружили раненых людей, которые страдали на протяжении нескольких часов. Один мужчина, которого они подобрали прямо перед зданием с раной в груди, был доставлен в машину Ако. Он разговаривал с раненым, стараясь не дать ему потерять сознание, пока они мчались в больницу. Он умер на заднем сиденье.

К пяти вечера солнце скользнуло за горизонт, и Киркук залился серо-голубым светом. В этом городе никогда не наступает полной темноты из-за непрерывных вспышек на нефтяных месторождениях. Сражение длилось три полных дня, но уже после первого было ясно, что террористы будут побеждены.

Ако уже потерял счет числу спасенных им людей и найденных тел. Ближе к концу дня к нему подошел мужчина: «Я наблюдал за вами. Вы сделали 140 поездок». Ако не поверил и спросил, не шутит ли он. Позже в местных новостях вышел репортаж о человеке на BMW, который спас 70 человек. Об этом Абдулрахман тоже не знал. Он знал наверняка лишь то, что на его автомобиле было 123 пулевых отметины. Он также не сомневался, что за день в его машине успели побывать сунниты, шииты, курды, туркмены и христиане. Среди спасенных им людей были и те, кого Ако ненавидел, против кого боролся и в кого стрелял.

После осады в Киркуке наступил короткий период коллаборации. Ако не выходит на контакт, как и Аббас, от которого не добиться комментариев. Сейчас они столкнулись с другой угрозой в лице иракских военнослужащих и шиитских ополченцев. После того, как подавляющее большинство курдов на сентябрьском референдуме проголосовало за отделение от Ирака, правительство Багдада отправило в отставку губернатора Киркука Наджмеддина Карима. Сначала он поддержал голосование, а затем направил иракские войска в Киркук для захвата нефтяных месторождений и блокировки путей в крупнейшие курдские города. Легко представить очередной звонок друга: «Ако, было бы как нельзя кстати использовать твою машину!»

Оригинал: Vanity Fair.