Третье самоубийство в Гаагском трибунале: достижения и проблемы международного правосудия

ОПАСНАЯ ТЮРЬМА

Отравление генерала Праляка — уже третье самоубийство лица, которое находилось под стражей в МТБЮ.

Первым был серб Славко Докманович. Он занимал должность мэра Вуковара (Хорватия), когда город находился под контролем сербских сепаратистов. Ордер на его арест был первым, выданным Гаагским трибуналом в начале работы суда в конце 1990-х. Докмановича обвинили, в частности, в участии в убийстве 264 пациентов вуковарской больницы в городке под названием Овчара. Он свою вину не признал.

Арестовали и доставили в Гаагу экс-мэра Вуковара с помощью сложной операции при участии спецагентов разных государств. Через год после ареста, в июне 1998 года, Славко Докманович наложил на себя руки: повесился на дверцах шкафа на собственном галстуке в своей камере.

В марте 2006 года еще один серб, Милан Бабич, бывший «президент» и «премьер-министр» самопровозглашенной Республики Сербская Краина, которая существовала на территории Хорватии, также повесился в тюрьме Гаагского трибунала. Бабич, в отличие от Докмановича, добровольно сдался в ноябре 2003 года, признал свою вину и сотрудничал со следствием — давал показания в частности и на югославского лидера Слободана Милошевича. В 2004 г. Милан Бабич был приговорен к 13 годам лишения свободы. Но через два года наложил на себя руки.

Эти трагические случаи вызывали много споров, в частности, относительно необходимости повышения безопасности помещений Гаагского трибунала для его заключенных. Впрочем, МТБЮ уже прекращает работу, и учесть его печальный опыт смогут теперь только другие судебные инстанции.

ПЕРВЫЙ ПОСЛЕ «НЮРНБЕРГА»

Главные выводы по итогам всех аспектов деятельности Международного трибунала по бывшей Югославии, конечно, касаются вовсе не реформирования системы судебной безопасности. Целью создания МТБЮ было обеспечение справедливости для жертв и их семей, предупреждение военных преступлений и преступлений против человечности в будущем и содействие достижению крепкого мира в поствоенных странах бывшей Югославии. «Когда трибунал только создавался — первый трибунал такого рода после Нюрнберга — не все верили в то, что он сможет выполнить свои задачи», — сказал в одном из интервью главный обвинитель МТБЮ Серж Браммерц.

Теперь, после завершения полномочий суда в Гааге, снова у многих есть сомнения относительно выполнения трибуналом поставленных перед ним задач.

Международные юристы, в том числе украинские, обычно оценивают роботу МТБЮ положительно — суд работал тщательным образом, и его приговоры были юридически точными.

Но политики, конечно, в первую очередь, балканские, и рядовые жители региона часто говорят о том, что суд в Гааге так и не смог добиться истинной справедливости и стать для региона фактором примирения.

Почему так случилось?

Договоренность о создании Международного военного трибунала по итогам Второй мировой войны и его уставе были проработаны в 1945 году странами, которые принимали участие в войне и победили, — СССР, США, Большой Британией и Францией. Принципы устава были позже утверждены Генеральной Ассамблеей ООН. Суд, который получил название Нюрнбергский трибунал, — относительно места проведения процесса — был сформирован на паритетных принципах из представителей четырех государств-победителей.

Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, осуществленные на территории бывшей Югославии с 1991 года, был создан Советом Безопасности ООН. «Гаагский трибунал» является судом ООН, следовательно, ни одна страна-участник войны в бывшей Югославии не имеет на него особенного влияния.

ПОБЕДИТЕЛЕЙ... СУДЯТ

Гаагский трибунал, в отличие от Нюрнбергского, с самого начала отбросил разный подход к агрессорам и жертвам агрессии или к победителям и побежденным. Под суд в Гааге пошли, на равных основаниях, все стороны конфликтов, тогда как в Нюрнберге победители судили тех, кто начал, а затем проиграл войну. Именно поэтому к ответственности в Гаагском трибунале были привлечены и сербы, и хорваты, и боснийцы (бошняки), и косовские албанцы, и македонцы.

В этих условиях можно говорить о попытке добиться гуманитарной справедливости по отношению ко всем невинным жертвам войны, но при этом полностью теряется ответственность собственно за агрессию. В этой ситуации все стороны вооруженных конфликтов оказываются в той или иной мере виновными и несут наказание только за нарушение правил ведения войны, а не за ее развязывание или за агрессию против других народов.

Такой подход не устраивал, в частности, хорватов, которые говорят о поисках трибуналом «искусственного баланса вины» в условиях, когда агрессором была Сербия времен Милошевича.

Впрочем, на практике все выглядело не так объективно: трибунал в Гааге чаще осуждал тех, кто нападал, и чаще оправдывал тех, кто защищался. Этот «нюрнбергский» подход МТБЮ подвергся  критике уже с сербской стороны. В Сербии и в Республике Сербской постоянно указывают на то, что, невзирая на декларации о непредвзятости Гаагского трибунала, абсолютное большинство осужденных составили именно сербы.

Еще одной существенной претензией сербской стороны является оправдание военных и политических лидеров косовских албанцев. Главным образом это случилось, как говорят, из-за нейтрализации свидетелей трибунала разными средствами (от запугивания до убийства). Но и косовары, в свою очередь, тоже возмущаются по поводу деятельности суда в Гааге: по их мнению, в сформулированных прокурорами МТБЮ обвинениях — в частности, относительно торговли человеческими органами — были фальсификации.

В итоге можно констатировать, что трибунал ООН не удалось убедить общественное мнение в бывшей Югославии в том, что его деятельность была чистой от предубежденности и политической мотивации.

Обида на международное сообщество, которому не удалось обеспечить действительно справедливый суд, было особенно заметно в последние недели работы МТБЮ. Пожизненное заключение для командующего армией боснийских сербов Ратко Младича,  обвинительный приговор для шестерых политических и военных лидеров боснийских хорватов, включительно со Слободаном Праляком, подняли волну возмущения в среде сербов и хорватов. Голосов относительно необходимости смириться и принять решение суда, было вообще не слышно.

ЮРИДИЧЕСКОЕ СОВЕРШЕНСТВО VS ОБЩЕСТВЕННОЕ СПОКОЙСТВИЕ

Есть и более общие, «наднациональные», замечания относительно трибунала в Гааге — невероятно длительное рассматривание дел. Вот факт для сравнения: международный судебный процесс над бывшими руководителями гитлеровской Германии в Международном военном трибунале в Нюрнберге длился с ноября 1945 г. по октябрь 1946 г. Суды над военными преступниками меньшей величины продолжались в Нюрнберге до 1950-х гг. То есть весь процесс занял не больше 15 лет, а руководителей нацистов осудили вообще на протяжении года.

Международный трибунал для бывшей Югославии был создан Советом Безопасности ООН в мае 1993 года. Завершает свою работу МТБЮ только теперь, в декабре  2017 г., то есть почти через четверть столетия. При этом часть апелляций еще не рассмотрена и будет передана временному судебному органу, созданному ООН, то есть по факту работа трибунала еще будет продолжаться неизвестно сколько.

Даже процессы при участии вип-«узников» не были завершены МТБЮ в короткие сроки, а продолжались годами. Например, суд над Слободаном Милошевичем длился 5 лет, и прекратился не в связи вынесением приговора, а из-за смерти обвиняемого.

Длительное рассмотрение дел, может, и обеспечивало нахождение совершенных юридических формулировок, но одновременно возмущало общественное мнение на Балканах в течение всех этих 24 лет и было постоянным поводом для политических спекуляций со всех сторон. Хроническое недовольство работой Гаагского суда стало одним из факторов не только сохранения, хотя и в холодной стадии, старых конфликтов, но и накоплением поводов для появления новых.

НЕНАКАЗАННАЯ ИДЕОЛОГИЯ ВОЙНЫ

Сегодня, через 26 лет с начала вооруженного противостояния в бывшей Югославии, бывшие политические и военные кормчие тех времен остаются в своих странах почтенными деятелями. Даже бывшие осужденные Гаагским трибуналом спокойно возвращаются из тюрьмы к текущей деятельности.

Например, бывший глава парламента Республики Сербской (сербская часть Боснии и Герцеговины) Момчило Краишник получил по приговору МТБЮ 20 лет заключения за этнические чистки во время войны в БиГ. Освобожден досрочно в 2013 году. В настоящее время возглавляет Ассоциацию «Творцы Республики Сербской», борется за права сербов в Боснии и Герцеговине и готовится к избирательной кампании в БиГ в будущем году.

Генерал Владимир Лазаревич, бывший командующий сербскими войсками в Косово, был осужден Гаагским трибуналом до 14 лет заключения за военные преступления и преступления против человечности во время войны 1998—1999 гг. Освобожден досрочно в 2015 году.

Сейчас Лазаревич — преподаватель Сербской военной академии в Белграде. В октябре нынешнего года генерал прочитал свою первую лекцию под названием «Героизм и человечность сербских солдат при защите от агрессии НАТО».

За время работы Гаагского трибунала на Балканах якобы поняли, что войны нужно вести гуманными методами, без этнических чисток и геноцидов. Но от своих идеологических убеждений, которые привели к военным конфликтам, немногие отказались — и среди заключенных, и среди населения балканских стран.  И это — самое значительное отличие результатов «Гааги» от «Нюрнберга».

Осуждение идеологии, которая привела к войне, не было целью МТБЮ. С одной стороны, это в значительной мере деполитизировало суд в Гааге. Но с другой — именно сегодняшний ренессанс ненаказанных националистических идеологий на Балканах и дает основания сомневаться в том, что Гаагскому трибуналу действительно удалось обеспечить устойчивый мир в бывшей Югославии.

Автор: Наталья ИЩЕНКО, day.kyiv.ua