14 августа 2017
1954
Прилипшее к нему в первую ходку, а может быть и раньше, прозвище, будет сопровождать обладателя до последнего дня жизни, да и потом ─ в воспоминаниях урок и приблатненных товарищей. С официальными документами Коммуняй поступил проще. Он окончательно остановился на фамилии Волков, воспользовавшись правом ее получения от законной супруги. Какое то время Коммуняй в целях конспирации носил другую фамилию ─ Ковязин.
Родившись в Твери, в коммунистическое время носившей в честь «всесоюзного старосты» название Калинин, первый срок он получил за «гастроли» в Калуге, где немножко похулиганил. Тогда же он окончательно сделал выбор жизненного пути. Коммуняй отказался от перспективы служить в стройбате, а в те времена строительные части служили единственным местом для отбытия воинской повинности у ранее судимых новобранцев, и сразу по приезду домой вновь ушел на 1 год на зону, решив стать «уклонистом». Больше военкомат не делал попыток надеть на Коммуняя сапоги и гимнастерку. Впитав основы воровской идеологии и определив вектор дальнейшего движения, на свободе он надолго не задержался. За кражи и сбыт краденного ему определили в 1984 году еще 6 лет заключения.
Коммуняй
Свою известность в тюремном мире Коммуняй получил в довольно зрелом возрасте. В 1994 году он был приглашен в Грузию на похороны «вора в законе» Квежо (Чихладзе). Грузины Тимур Цико (Гоголашвили), Рамаз Кутаисский (Дзнеладзе) и Тахи (Углава) посчитали его достойным для получения титула «вора в законе». В ноябре 2007 года судьба предоставила Коммуняю шанс доказать, как много значит для него это звание. Ночью в баре «Сова» небольшого городишка Вышний Волочек, у него случился конфликт с членом местной ОПГ «Весло» Лаевским.
Бандиты всегда недолюбливали представителей касты «синих», считая их идеалы достойного поведения и мировоззрение в целом пережитком прошлого, ставя во главу угла не гипотетическую воровскую честь, а реальные грубую физическую силу и количество денег. Вот и тогда все закрутилось вокруг понятий и перешло к извечному вопросу ─ кто авторитетней. Тридцатилетний Лаевский не видел в хилом, изможденном тюрьмами Куммуняе достойного соперника и ошибся. Он обозвал его непотребными для истинного «вора в законе» словами и даже осмелился ударить по лицу, тем самым подписав себе смертный приговор. В ответ Коммуняй молча нанес ему 3 точных удара ножом. Шансов выжить у Лаевского не было. «Вор в законе» тут же запрыгнул в автомобиль и скрылся с места преступления в неизвестном направлении.
Слева воры в законе: Сергей Волков (Коммуняй), Сергей Акимов (Аким Волгоградский), Степан Фурман (Стёпа Мурманский). Справа Тимур Парулава
Через пару недель его арестовали в Ярославле и под конвоем препроводили в Тверь. На суде Коммуняй не отпирался, честно рассказав суть произошедшего в Верхнем Волочке. Для него главным было, что честь осталась незапятнанной. Суд внимательно выслушал подсудимого и дал ему минимально возможный по этой статье срок ─ 6 лет заключения в колонии строгого режима.
Вор в законе Артур Ерошевский — Артур Одессит
Возможно, было учтено, что у Коммуняя была другая альтернатива. В 1997 году в Одессе в подобной ситуации оказался «вор в законе» Артур Одессит (Ерошевский). Оскорбленный в присутствии находившихся в кафе милиционеров распальцованным коммерсантом, он вернулся за сатисфакцией хорошо подготовленным ─ с автоматом Калашникова и гранатой. Изначально со стороны безобидная словесная дуэль закончилась стрельбой и взрывом с итогом, больше похожим на теракт. Четверо убитых и 17 раненых посетителей заведения подняли на ноги всю украинскую милицию.
Артура Одессита под руководством заместителя министра МВД и генерального прокурора искали по всей стране. Через 10 дней он был арестован с сопутствующей стрельбой на железнодорожном вокзале Одессы и через 2 года приговорен к расстрелу, замененному Верховным судом Украины на пожизненное заключение. Коммуняй же разрешил свой конфликт довольно аккуратно.
Смотрящий за Тверской областью
Долгое время в российском уголовном мире Коммуняй занимал пост «смотрящего» за Тверской областью. Так сложилось, что среди его земляков оказался еще один известный «вор в законе» Саша Север (Северов). На воле они редко виделись друг с другом. Десять судимостей Коммуняя и 29 лет тюремного стажа Севера никак не синхронизировались. Пока на воле был один ─ другой в это время отбывал срок, потом они менялись местами. Кто у кого был дублером в роли «смотрящего» сейчас не установить, но Тверская область явно оказалась мала для двоих. Делить ее напополам никто из них не захотел.
Вор в законе Александр Северов — Саша Север
Саша Север, конечно же, более харизматичная фигура. Потомственный уголовник, чьи оба родителя неоднократно попадали за решетку, сам появившийся на свет на поселении в Северном Казахстане, в детстве отправленный на перевоспитание в спецПТУ, прошедший лесоповалы Архангельской области и Владимирский централ и имеющий за плечами огромный тюремный опыт, показал себя исключительно разносторонней личностью.
Он не только досконально изучил изнутри воровскую субкультуру, но и обладает прекрасным даром рассказчика, сам давно пишет неплохие стихи, некоторые из которых были использованы шансонье Михаилом Кругом. Их давняя дружба стала толчком для интереса журналистов к личности тверского «вора в законе». Саша Север дал трехчасовое интервью Ивану Банникову, которое набрало чуть больше полумиллиона просмотров на YouTube. В гости к Северу под Тверь приезжали журналисты НТВ и немецкого телеканала.
Остановил Сашу Севера
Коммуняй таким вниманием к своей персоне похвастать не может, но именно он создал для вора-телезвезды труднорешаемую проблему. В марте 2014 года он указал Северу на его «не воровское» поведение и единолично перевел его в разряд «прошляков». Вот тут то и оказалось, что у Коммуняя в воровских кругах авторитет больший, чем у распиаренного коллеги.
Денис Мафик и Саша Север
Принято считать, что причиной наказания стало частое мелькание Севера на публике и по телевизору. Это не так. «Вор в законе» совершил непростительный для его статуса поступок. Он дал в судебном заседании показания в качестве свидетеля. В дальнейшем вина подсудимых была доказана, и они были приговорены к длительным срокам заключения. Абсолютно непонятны мотивы, которые двигали Севером. Толкователь воровских понятий не мог не знать о табу на любое сотрудничество с официальной властью. Теперь Саша Север колесит по стране, пытаясь рекрутировать сторонников для возвращения ему имени, но по их правилам такой вопрос может быть решен только Коммуняем, первым высказавшем претензии.
Очередной срок заключения
Сам же инициатор отлучения Севера через год вновь лишился свободы. На этот раз ему инкриминировали тоже не совсем воровскую 228 статью ─ хранение наркотиков в особо крупном размере. Коммуняй на суде признал вину и даже выразил раскаяние. Еще он пытался смягчить приговор медицинскими справками, согласно которым у него диагностированы рак желудка и повреждение позвоночника. Суд внимательно проверил представленные документы и посчитал, что неизлечимого заболевания, препятствующего назначению наказания, у Коммуняя нет.
Впрочем, признание вины и попытка «закосить» не считаются у воров «косяками». Тверская область вновь осталась без «смотрящего». К себе домой «вор в законе» вернется не раньше июня 2020 года. После суда он был этапирован в Соль-Илецк. «Черный дельфин» ─ место содержания самых опасных преступников стал очередной проверкой на твердость духа, тем более, что все же здоровье у него не то, что было раньше.
Слева воры в законе: Сергей Волков (Коммуняй) и Георгий Углава (Тахи)
Впрочем, Коммуняй не всегда противился присутствию на своей территории других «воров в законе». В Твери долгое время жил и в итоге был похоронен грузин Томик (Окропиридзе), а с другим южанином Тахи (Углава) у него сложились прекрасные деловые отношения. Вместе с ним они были привлечены к уголовной ответственности за вымогательство в 2000 году. Наверняка с позволения и даже с его помощью Тахи перед отъездом в далекое Забайкалье выбрал местом регистрации поселок под Тверью.
Учитывая конфликтный характер грузина, найти с ним общий язык дано не каждому. Царствуя в своем регионе, Коммуняй сторонился затяжных «разборок», возникших между тбилисцами и сухумо-кутаисцами, разрушивших не только былое воровское единство, но и повлекших в угоду развернувшейся борьбы, массовый скоропалительный прием в семью личностей, мало соответствующих жестким требованиям. Коммуняй крестил лишь одного вора Чебурашку (Сабрекова), который в последнее десятилетие хоть и примкнул к одной из противоборствующих сторон, но все 20 лет воровской жизни провел весьма аккуратно, капитально осев в Кирове.
