Дешевые. Цена совести — «косарь»

18 января 2021

2503

Дешевые. Цена совести — «косарь»

В пять часов вечера 17 января, за два с половиной часа до предполагавшегося прилета Алексея Навального во Внукове, на входе в аэропорт образовалась очередь. В день возвращения главного оппозиционного политика страны из Берлина, где он на протяжении четырех месяцев лечился от отравления «Новичком», руководство аэропорта неожиданно решило изменить правила входав здание.

Внутрь пускали только по билетам. На узком участке между дверьми в аэропорт и рамками металлодетекторов скопилась огромная толпа журналистов, сторонников Навального и людей, просто приехавших встретить своих близких. 

— Мужики, да я отвечаю: у меня мать пожилая прилетает. Я мать приехал встречать, — пытался убедить охранника у металлодетектора лысоватый мужик без шапки, в расстегнутой кожаной куртке.

— Без билетов нельзя, — твердил ему, и всем остальным, охранник в черной маске. 

— Да *** (блин) — я вам отвечаю: я не из-за Навального сюда приехал. Я — нормальный встречающий. У меня мать прилетает, — не унимался мужик.

— Без билетов нельзя. Сегодня все встречающие — на улице, — устало и монотонно повторял охранник у рамки. 

— Да *** (блин) там минус двадцать. Вы *** (с ума сошли) все, что ли?! — закричал мужик, видимо, осознав, что, во-первых, его внутрь аэропорта уже не пустят, а во-вторых, что сегодня на охранника у рамки металлодетектора можно орать любым матом — и за это ничего не будет, если к этому мату не добавлять фамилию, которую власти России боятся произносить последние лет десять и из-за которой они на день превратили воздушное пространство страны в хаос.     

Аэропорт «Внуково» в день прилета Алексея Навального

Массовка под прикрытием полиции  

За день до прилета Алексей Навальный выложил в своем «Твиттере» скриншот переписки с московским студентом, который рассказал о наборе массовки для встречи политика в аэропорту Внуково. Позже русская служба «Би-би-си» связалась с этим молодым человеком: он оказался студентом Российского государственного университета нефти и газа (РГУНГ) имени И. М. Губкина. По его словам, студентка старших курсов предложила в общем чате факультета подработку: «У вас есть уникальная возможность залететь на одну тему. Нам нужно собрать народ для встречи одной личности в аэропорту „Внуково“. 17 января, 19:00. Нужны люди, много (забить зону прилета):

оплачивается „Аэроэкспресс“ туда и обратно;

занятость примерно час; 

оплата — 1к».

«Все будет безопасно и законно. Мы за Родину, поэтому с нами ничего не будет. И в целом, вам ничего делать не нужно, просто стоять, просто присутствовать. Ничего сложного и ничего незаконного», — цитировала «Би-би-си» сообщение в чате одной из организаторов массовки.

Примерно в семь часов вечера в здание аэропорта Внуково вошла колонна «космонавтов» — сотрудников полиции в шлемах и тяжелом обмундировании. Они встали живой стеной перед «поклонниками Бузовой» — так, чтобы им никто не мог помешать развернуть свои плакаты. Нет никаких сомнений в том, что у сотрудников полиции был приказ — обеспечить и защитить представление, устроенное молодыми людьми. 

«Фанаты Бузовой» по команде развернули плакаты с цитатами из песен «своей любимой певицы»: «Мне надоела вся эта игра», «Все настоящее только от бога», «В моей вселенной ты была господом». Так они простояли минут пятнадцать. А в это время у входа в аэропорт началась давка. Сторонники Навального пытались пройти внутрь, сотрудники полиции их не пускали; пронзительно закричали женщины, залаяли собаки и толпа начала громко скандировать: «Фашисты, фашисты!». «ОМОН» стал вытеснять людей на улицу, где их жестко задерживали. Охранявшие «фанатов Бузовой» «космонавты» расступились, и студенты разбрелись по залу. Примерно десять из них поднялись на заблокированный эскалатор и встали рядом со мной.

«Мандаринка»    

На одной ступени со мной оказалась очень красивая девушка с темными волосами и карими глазами — на вид ей было немногим больше 20 лет. 

— Куда вы улетаете? — спросил я ее. 

— Мы никуда не улетаем, мы приехали встречать Ольгу Бузову, — ответила она. 

— Но как вы попали в аэропорт — сюда же никого не пускают без билетов?   

От этого вопроса она, как и ее приятели, смотревшие на нас с нижних ступеней, растерялись. 

— А вы куда улетаете? — пошел в контрнаступление молодой человек в капюшоне и маске. 

— В Санкт-Петербург. Хотите со мной?

— Не люблю Питер. 

— А откуда вы? 

— Из области. 

Красивая девушка явно была их лидером. К ней обратился угрюмый парень со спущенной на подбородок маской: «Можно мы через час уйдем?» Она наклонилась к нему и что-то прошептала на ухо. Парень отвернулся и так же угрюмо уставился в одну точку.

— А какая у вас у любимая песня Бузовой? — спросил я девушку. К этому вопросу она, как и все ее приятели, оказалась готова. 

— «Мандаринка».

— «Мандаринка», — вторили ей друзья с нижних ступеней эскалатора: все они любили одну и ту же песню.

— За что я уважаю Бузову, так это за то, что она сломала ноги, но все равно продолжила кататься, — заявила молодая девушка, гордо глядя мне в глаза и как бы показывая свою осведомленность о жизни кумира. В этот момент парень, стоявший на ступени внизу с плакатом, взял ее за руку. Он нервничал, ему было некомфортно.  

— Что сломала? — переспросил я. 

— Она сломала ноги, но все равно встала на коньки и продолжает кататься в шоу (Бузова участвовала в шоу «Ледниковый период» на Первом канале.), — снисходительно объяснила мне девушка, как бы прощая мое невежество.

Из-за юности и неопытности вранье давалось им тяжело. Было видно, что они выучили отдельные публичные факты из биографии и творчества Бузовой накануне, как билеты на экзамен. Кто-то хвастался знанием о сломанных ногах и ребрах, кто-то — знанием о стоимости часов, подаренных Бузовой ее женихом Давой. (Судя по глянцевым СМИ, все было наоборот: Ольга подарила часы Давиду, а Давид Ольге — браслет.) Молодые люди уверяли меня, что они не учатся в одном вузе, что познакомились на концертах своего кумира и что их мероприятие в аэропорту никак не связано с прилетом Алексея Навального.

— А зачем вы тогда здесь стоите? Вы же уже один раз показали всем свои плакаты. Кому вы еще собираетесь их показывать? — спросил я ее. 

— Ольге, чтобы показать, как сильно мы ее любим. 

Спустя короткое время по невидимой для нас команде все мелкие группы «поклонников Бузовой», включая ребят, стоявших со мной на эскалаторе, сорвались со своих мест и пошли к выходу из зоны прилета внутренних рейсов. 

«За косарь»   

Красивая девушка продолжала руководить своими приятелями, как пастух стадом. Она привела их к воротам в зону прилета внутренних рейсов, где они примкнули к другим таким же группам. Пока мы шли, девушка кому-то писала. И возле ворот ко мне подошли двое крепких спортивных парней; у одного из них был наушник в ухе. Он наклонился к девушке, она ему что-то прошептала на ухо, показывая на нас.

Эти крепкие парни совсем не были похожи на студентов — «фанатов Бузовой». Они держались позади толпы, контролируя ее. Но главным у них был человек с короткой стрижкой и в сером пиджаке. Он показывал студентам, кому держать плакат, постоянно просил толпу расступиться, чтобы сделать коридор для прилетевших пассажиров пошире, и, как дирижер, вскидывал руки вверх, чтобы толпа кричала: «Оля, Оля!» 

Журналист Александр Плющев позже узнал в нем участника движения «Антимайдан» Аркадия Гричишкина, который в 2016 и 2017 годах пытался спровоцировать Алексея Навального во время визитов оппозиционного политика в Киров и Екатеринбург. Гричишкин руководил толпой примерно из 50–70 человек в аэропорту, и ни один сотрудник полиции не пытался ему помешать. Рядом вообще не было ни одного человека в форме. Все они были на улице — на двадцатиградусном морозе били людей дубинками и закидывали их в автозаки, чтобы никто не мешал этой толпе, руководимой гопниками с тупыми глазами, устраивать цирк, главными клоунами которого в итоге оказались они сами. 

То тут, то там зазвучали голоса: «Он сел в „Шереметьево“», «Они что, новости не читают?», «Да, открой оппозиционные паблики — его в „Шереметьево“ отправили», «Сколько можно тут торчать, он уже не прилетит, у меня спина болит стоять».

К нам повернулся совсем молодой парень — видимо первокурсник — и, глядя сквозь нас куда-то в пустоту, сказал: «Они что, только узнали, что он не прилетит? Пускай сами попробуют так поработать за „косарь“». Спустя полчаса старшие групп начали постепенно уводить свои «стада». «Плакаты не выбрасываем», «По два селфи с группы», — слышалось с нескольких сторон. И я снова оказался перед девушкой, с которой познакомился на эскалаторе. Я достал телефон, чтобы снять ее и ее группу. Она бросилась к камере: «Мне не нравится, что ты на моих людей наводишь, на моих друзей».

— А вас что, нельзя снимать?

— Можно только меня.

Мы пошли за этими ребятами до станции «Аэроэкспресса», потому что захотелось им задать всего один очень тупой вопрос. Но нам почему-то казалось, что этот вопрос занимает и их самих — и что у них нет на него однозначного ответа. Мы спросили их, не чувствуют ли они стыда, что в свои 20 лет за «косарь» участвовали во всем этом? Они огрызались, но ни один из них не решался прямо ответить на вопрос, пока мы не дошли до входа на станцию. Красивая девушка резко повернулась у дверей, подошла вплотную и сказала: «Да, мне не стыдно», — и та ненависть, с которой она на меня посмотрела, лучше чего бы то ни было говорила об обратном.

В тот же день Ольга Бузова — ее самолет, как и самолет Навального, вместо Внукова посадили в аэропорту Шереметьево — сообщила, что о времени ее прилета знали только три человека. Алексея Навального сотрудники полиции задержали на пограничном контроле в Шереметьеве. «Прошу прощения. Его в Германии задержали? Я не в курсе», — ответил на это изданию «Подъем» пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.  

Тысяча рублей — за столько студенты согласились изображать «поклонников» Ольги Бузовой в аэропорту Внуково, чтобы превратить в цирк возвращение Алексея Навального в Россию. Репортер редакции  затесался в их ряды, чтобы понять мотивы.

В пять часов вечера 17 января, за два с половиной часа до предполагавшегося прилета Алексея Навального во Внукове, на входе в аэропорт образовалась очередь. В день возвращения главного оппозиционного политика страны из Берлина, где он на протяжении четырех месяцев лечился от отравления «Новичком», руководство аэропорта неожиданно решило изменить правила входа в здание.Внутрь пускали только по билетам. На узком участке между дверьми в аэропорт и рамками металлодетекторов скопилась огромная толпа журналистов, сторонников Навального и людей, просто приехавших встретить своих близких. — Мужики, да я отвечаю: у меня мать пожилая прилетает. Я мать приехал встречать, — пытался убедить охранника у металлодетектора лысоватый мужик без шапки, в расстегнутой кожаной куртке.

— Без билетов нельзя, — твердил ему, и всем остальным, охранник в черной маске. 

— Да *** (блин) — я вам отвечаю: я не из-за Навального сюда приехал. Я — нормальный встречающий. У меня мать прилетает, — не унимался мужик.

— Без билетов нельзя. Сегодня все встречающие — на улице, — устало и монотонно повторял охранник у рамки. 

— Да *** (блин) там минус двадцать. Вы *** (с ума сошли) все, что ли?! — закричал мужик, видимо, осознав, что, во-первых, его внутрь аэропорта уже не пустят, а во-вторых, что сегодня на охранника у рамки металлодетектора можно орать любым матом — и за это ничего не будет, если к этому мату не добавлять фамилию, которую власти России боятся произносить последние лет десять и из-за которой они на день превратили воздушное пространство страны в хаос.     

Аэропорт «Внуково» в день прилета Алексея Навального

Мы предполагали, что руководство аэропорта Внуково постарается ограничить вход в здание, и поэтому купили на эту дату билет в Санкт-Петербург. Охранник у рамки проверил билет и пропустил внутрь. К этому времени зона прилета международных рейсов уже была закрыта. Возле ограждений небольшими группами — человек по пять-десять — толпились странные молодые люди со свернутыми плакатами и букетами в руках. Они отворачивались, когда их фотографировали; к ним все время подбегали кураторы, которые что-то шептали на ухо старшим группы. Группы молодых людей с цветами приехали в аэропорт в середине дня — на них обратили внимание корреспонденты редакции, когда те стали организованно сдавать «старшим» билеты на «Аэроэкспресс». На вопросы о том, зачем они приехали, некоторые отвечали, что собрались встречать певицу Ольгу Бузову.

Массовка под прикрытием полиции  

За день до прилета Алексей Навальный выложил в своем «Твиттере» скриншот переписки с московским студентом, который рассказал о наборе массовки для встречи политика в аэропорту Внуково. Позже русская служба «Би-би-си» связалась с этим молодым человеком: он оказался студентом Российского государственного университета нефти и газа (РГУНГ) имени И. М. Губкина. По его словам, студентка старших курсов предложила в общем чате факультета подработку: «У вас есть уникальная возможность залететь на одну тему. Нам нужно собрать народ для встречи одной личности в аэропорту „Внуково“. 17 января, 19:00. Нужны люди, много (забить зону прилета):

оплачивается „Аэроэкспресс“ туда и обратно;

занятость примерно час; 

оплата — 1к».

«Все будет безопасно и законно. Мы за Родину, поэтому с нами ничего не будет. И в целом, вам ничего делать не нужно, просто стоять, просто присутствовать. Ничего сложного и ничего незаконного», — цитировала «Би-би-си» сообщение в чате одной из организаторов массовки.

Примерно в семь часов вечера в здание аэропорта Внуково вошла колонна «космонавтов» — сотрудников полиции в шлемах и тяжелом обмундировании. Они встали живой стеной перед «поклонниками Бузовой» — так, чтобы им никто не мог помешать развернуть свои плакаты. Нет никаких сомнений в том, что у сотрудников полиции был приказ — обеспечить и защитить представление, устроенное молодыми людьми. 

«Фанаты Бузовой» по команде развернули плакаты с цитатами из песен «своей любимой певицы»: «Мне надоела вся эта игра», «Все настоящее только от бога», «В моей вселенной ты была господом». Так они простояли минут пятнадцать. А в это время у входа в аэропорт началась давка. Сторонники Навального пытались пройти внутрь, сотрудники полиции их не пускали; пронзительно закричали женщины, залаяли собаки и толпа начала громко скандировать: «Фашисты, фашисты!». «ОМОН» стал вытеснять людей на улицу, где их жестко задерживали. Охранявшие «фанатов Бузовой» «космонавты» расступились, и студенты разбрелись по залу. Примерно десять из них поднялись на заблокированный эскалатор и встали рядом со мной.

«Мандаринка»    

На одной ступени со мной оказалась очень красивая девушка с темными волосами и карими глазами — на вид ей было немногим больше 20 лет. — Куда вы улетаете? — спросил я ее. 

— Мы никуда не улетаем, мы приехали встречать Ольгу Бузову, — ответила она. 

— Но как вы попали в аэропорт — сюда же никого не пускают без билетов?   

От этого вопроса она, как и ее приятели, смотревшие на нас с нижних ступеней, растерялись. 

— А вы куда улетаете? — пошел в контрнаступление молодой человек в капюшоне и маске. 

— В Санкт-Петербург. Хотите со мной?

— Не люблю Питер. 

— А откуда вы? 

— Из области. 

Красивая девушка явно была их лидером. К ней обратился угрюмый парень со спущенной на подбородок маской: «Можно мы через час уйдем?» Она наклонилась к нему и что-то прошептала на ухо. Парень отвернулся и так же угрюмо уставился в одну точку.

— А какая у вас у любимая песня Бузовой? — спросил я девушку. К этому вопросу она, как и все ее приятели, оказалась готова. 

— «Мандаринка».

— «Мандаринка», — вторили ей друзья с нижних ступеней эскалатора: все они любили одну и ту же песню.

— За что я уважаю Бузову, так это за то, что она сломала ноги, но все равно продолжила кататься, — заявила молодая девушка, гордо глядя мне в глаза и как бы показывая свою осведомленность о жизни кумира. В этот момент парень, стоявший на ступени внизу с плакатом, взял ее за руку. Он нервничал, ему было некомфортно.  

— Что сломала? — переспросил я. 

— Она сломала ноги, но все равно встала на коньки и продолжает кататься в шоу (Бузова участвовала в шоу «Ледниковый период» на Первом канале.), — снисходительно объяснила мне девушка, как бы прощая мое невежество.Из-за юности и неопытности вранье давалось им тяжело. Было видно, что они выучили отдельные публичные факты из биографии и творчества Бузовой накануне, как билеты на экзамен. Кто-то хвастался знанием о сломанных ногах и ребрах, кто-то — знанием о стоимости часов, подаренных Бузовой ее женихом Давой. (Судя по глянцевым СМИ, все было наоборот: Ольга подарила часы Давиду, а Давид Ольге — браслет.) Молодые люди уверяли меня, что они не учатся в одном вузе, что познакомились на концертах своего кумира и что их мероприятие в аэропорту никак не связано с прилетом Алексея Навального.— А зачем вы тогда здесь стоите? Вы же уже один раз показали всем свои плакаты. Кому вы еще собираетесь их показывать? — спросил я ее. 

— Ольге, чтобы показать, как сильно мы ее любим. 

Спустя короткое время по невидимой для нас команде все мелкие группы «поклонников Бузовой», включая ребят, стоявших со мной на эскалаторе, сорвались со своих мест и пошли к выходу из зоны прилета внутренних рейсов. 

«За косарь»   

Красивая девушка продолжала руководить своими приятелями, как пастух стадом. Она привела их к воротам в зону прилета внутренних рейсов, где они примкнули к другим таким же группам. Пока мы шли, девушка кому-то писала. И возле ворот ко мне подошли двое крепких спортивных парней; у одного из них был наушник в ухе. Он наклонился к девушке, она ему что-то прошептала на ухо, показывая на нас.

Эти крепкие парни совсем не были похожи на студентов — «фанатов Бузовой». Они держались позади толпы, контролируя ее. Но главным у них был человек с короткой стрижкой и в сером пиджаке. Он показывал студентам, кому держать плакат, постоянно просил толпу расступиться, чтобы сделать коридор для прилетевших пассажиров пошире, и, как дирижер, вскидывал руки вверх, чтобы толпа кричала: «Оля, Оля!» 

Журналист Александр Плющев позже узнал в нем участника движения «Антимайдан» Аркадия Гричишкина, который в 2016 и 2017 годах пытался спровоцировать Алексея Навального во время визитов оппозиционного политика в Киров и Екатеринбург. Гричишкин руководил толпой примерно из 50–70 человек в аэропорту, и ни один сотрудник полиции не пытался ему помешать. Рядом вообще не было ни одного человека в форме. Все они были на улице — на двадцатиградусном морозе били людей дубинками и закидывали их в автозаки, чтобы никто не мешал этой толпе, руководимой гопниками с тупыми глазами, устраивать цирк, главными клоунами которого в итоге оказались они сами. 

То тут, то там зазвучали голоса: «Он сел в „Шереметьево“», «Они что, новости не читают?», «Да, открой оппозиционные паблики — его в „Шереметьево“ отправили», «Сколько можно тут торчать, он уже не прилетит, у меня спина болит стоять».

К нам повернулся совсем молодой парень — видимо первокурсник — и, глядя сквозь нас куда-то в пустоту, сказал: «Они что, только узнали, что он не прилетит? Пускай сами попробуют так поработать за „косарь“». Спустя полчаса старшие групп начали постепенно уводить свои «стада». «Плакаты не выбрасываем», «По два селфи с группы», — слышалось с нескольких сторон. И я снова оказался перед девушкой, с которой познакомился на эскалаторе. Я достал телефон, чтобы снять ее и ее группу. Она бросилась к камере: «Мне не нравится, что ты на моих людей наводишь, на моих друзей».

— А вас что, нельзя снимать?

— Можно только меня.

Мы пошли за этими ребятами до станции «Аэроэкспресса», потому что захотелось им задать всего один очень тупой вопрос. Но нам почему-то казалось, что этот вопрос занимает и их самих — и что у них нет на него однозначного ответа. Мы спросили их, не чувствуют ли они стыда, что в свои 20 лет за «косарь» участвовали во всем этом? Они огрызались, но ни один из них не решался прямо ответить на вопрос, пока мы не дошли до входа на станцию. Красивая девушка резко повернулась у дверей, подошла вплотную и сказала: «Да, мне не стыдно», — и та ненависть, с которой она на меня посмотрела, лучше чего бы то ни было говорила об обратном.

В тот же день Ольга Бузова — ее самолет, как и самолет Навального, вместо Внукова посадили в аэропорту Шереметьево — сообщила, что о времени ее прилета знали только три человека. Алексея Навального сотрудники полиции задержали на пограничном контроле в Шереметьеве. «Прошу прощения. Его в Германии задержали? Я не в курсе», — ответил на это изданию «Подъем» пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.