Как беларуские аудиофайлы повлияют на дело об убийстве Павла Шеремета в Украине

14 января 2021

518

Как беларуские аудиофайлы повлияют на дело об убийстве Павла Шеремета в Украине

Накануне очередного судебного заседания в издании «Ґрати» разбирались, как аудиозапись более чем восьмилетней давности может повлиять на расследование загадочного убийства.

Голос из прошлого

Аудиофайлы журналистам передал Игорь Макар, бывший боец антитеррористического отряда «Алмаз» МВД Беларуси, а ныне — оппозиционный активист в эмиграции. По его словам, разговор был тайно записан в апреле 2012 года в кабинете председателя Комитета госбезопасности (КГБ) Беларуси Вадима Зайцева. Сам Макар не присутствовал при жуткой беседе, но утверждает, что получил запись от своего анонимного источника в КГБ — тот в свою очередь общался с непосредственным участником разговора.

Новости по теме: СМИ показали фото матери, застрелившей детей и себя на Львовщине

Единственный голос, который опознает Макар, якобы принадлежит Вадиму Зайцеву — именно он говорит об убийстве Шеремета и отдает другие приказы. О его двух собеседниках бывший милиционер знает лишь то, что это сотрудники антитеррористического подразделения КГБ «Альфа».

История аудиозаписи загадочна. Игорь Макар утверждает, что она попала к нему еще в 2012 году. Услышав о планах убийства своего друга, бывшего начальника минского следственного изолятора и командира тюремных палачей Олега Алкаева, он якобы передал запись то ли американским спецслужбам, то ли дипломатам. Те каким-то образом предотвратили покушение, рассказал Макар DW.

Олег Алкаев пересказывает события немного иначе. В 2001 году он разоблачил похитителей оппозиционеров из беларуского МВД и рассказал, как по личному указанию министра Юрия Сивакова выдавал им специальный пистолет ПБ-9, предназначенный для исполнения смертных приговоров. После публикации этой истории Алкаев получил политическое убежище в Германии и спустя 11 лет узнал от немецкой полиции о готовящемся покушении.

«Он ( ) смог предупредить меня через, если не ошибаюсь, литовские спецслужбы, которые предупредили немецкие спецслужбы, а они — меня», — вспоминает беларуский эмигрант.

Павла Шеремета предупреждать о покушении Макар не стал — говорит, что не был знаком с журналистом. Это попытался сделать Олег Алкаев — в интервью DW он рассказывает, как отправил Шеремету электронное письмо, на которое не получил ответа.

«Правда, я не написал про убийство, написал про преследования. Про убийство не мог говорить. Я ведь и сам еще живой», — говорит Алкаев. Копию письма он найти уже не может, так как с тех пор сменил почтовый ящик.

И Макар, и Алкаев утверждают, что беларуские спецслужбы и лично Александр Лукашенко не отказывались от планов убить журналиста. Однако ни тот, ни другой не только не донесли до него эту информацию, но и не сообщали о планах КГБ после гибели Шеремета. Игорь Макар объясняет: раньше он не мог обнародовать запись из кабинета Зайцева, потому что боялся за безопасность своего источника.

Новости по теме: Даша Ищук: ветеран на ниве эскорта стала находкой для иностранных педофилов

«Сейчас, когда вся Беларусь восстала против режима… я решился на этот шаг. Публикуя нынешнюю запись, я руководствовался тем, что этот бывший сотрудник КГБ уже находится в ЕС, его жизни не угрожает опасность», — говорит Макар.

Полиция вернется к «беларускому следу»?

Украинская полиция, расследующая убийство Павла Шеремета вот уже четыре с половиной года, сообщила о новых сведениях спустя несколько часов после публикации EUObserver. Правоохранители отмечали, что с помощью Службы внешней разведки получили аудиозапись и документы, которые «представляют интерес с точки зрения установления заказчиков преступления».

Замглавы Нацполиции Евгений Коваль рассказал «Ґратам», что запись попала к его коллегам буквально накануне Нового года.

«На ней была информация, похожая на ту, что позже вышла в социальных сетях и СМИ. Мы сейчас изучаем, оригиналы передали нам или какие-то копии», — пояснил полицейский.

На прошлой неделе правоохранители начали экспертизу аудиозаписи Игоря Макара. По словам замминистра внутренних дел Антона Геращенко, им предстоит выяснить, действительно ли голос на пленках принадлежит бывшему главе беларуского КГБ.

«Для образца, если нельзя человека для этого опросить лично, будут брать какое-то его публичное выступление и сравнивать с записью. В этом случае придется идти таким же путем. Экспертам необходимо время, это сложная техническая работа», — сообщил он в эфире «Громадського радио».

EUObserver уже пыталась проверить подлинность «пленок Макара». Директорка Национального центра судебной экспертизы СМИ при университете Колорадо в США Каталин Григорас, изучавшая запись по просьбе редакции, пришла к выводу: файл был отредактирован как минимум один раз — из него удалили цифровую подпись, по которой можно бы было узнать автора, записывавшего разговор. При этом очевидных следов манипуляции на записи экспертка не обнаружила, однако отметила, что звук на ней слишком низкого качества для биометрической идентификации участников разговора. Впрочем, анонимный источник EUObserver в разведке одной из стран НАТО, знакомый с Вадимом Зайцевым, заявил редакции, что голос на записи «звучит, как у того парня».

Замглавы Нацполиции Евгений Коваль считает, что правоохранители смогут узнать больше об обстоятельствах разговора и интересе беларуских спецслужб к Павлу Шеремету после допроса Игоря Макара. Бывший беларуский милиционер уже выразил готовность дать показания Службе безопасности Украины или генеральной прокуратуре, но не полиции.

«Мы установили с ним связь. Игоря Макара пригласят к нам, или мы вылетим в Литву. Оценку полученной информации даст процессуальный руководитель из прокуратуры», — пояснил «Ґратам» процедуру допроса Коваль.

Новый мотив, те же обвиняемые

Версию о том, что мотивом убийства Павла Шеремета была его журналистская или оппозиционная деятельность в Беларуси, полиция рассматривала среди основных еще в начале расследования. Но за прошедшие годы так и не нашла ей подтверждения.

«Основная версия — это дестабилизация социально-политической ситуации в государстве путем убийства известного лица», — говорил Евгений Коваль 12 декабря 2019 года на брифинге, посвященном поимке подозреваемых.

В текстах же официальных подозрений, которые тогда вручили музыканту-спецназовцу Андрею Антоненко, детскому хирургу Юлии Кузьменко и военной медсестре Яне Дугарь было написано другое: «Антоненко, увлекшись ультранационалистическими идеями и культивируя величие арийской расы, (…) стремясь сделать свои взгляды объектом внимания общественности, (…) решил создать организованную группу, чтобы в ее составе совершить убийство».

Андрей Антоненко и его защитники возмущались словами следователей об ультранационалистических взглядах и величии арийской расы.

«Мой дед — польский еврей. Я сам наполовину еврей. Вы наносите мне оскорбление своими подозрениями», — говорил музыкант на первом заседании суда об аресте.

Спустя пять месяцев так и не найдя доказательств того, что Антоненко был организатором убийства, полиция изменила формулировку подозрения.

С мая прошлого года в деле фигурируют неустановленные заказчики преступления, которые «действуя по личным мотивам, решили создать в обществе резонансное событие с целью дальнейшей провокации многочисленных акций протеста». Для этого они якобы и наняли исполнителей — Антоненко, Кузьменко и Дугарь — говорится в обвинительном акте, который с сентября прошлого года рассматривает коллегия присяжных Шевченковского райсуда Киева.

Резонансное убийство в центре Киева должно было дестабилизировать украинское общество, посеять в нем недоверие к правительству, разъясняют полицейские в документальном фильме «Справа Шеремета. Звинуватити неможна виправдати». В качестве примера они приводят акцию «Украина без Кучмы», толчком к которой послужило убийство Георгия Гонгадзе, и протесты на Мальте после убийства журналистки Дафны Галиции. Впрочем, почему акции протеста, якобы запланированные таинственными заказчиками после убийства, так и не начались, полицейские пояснить не могут.

Защитник Андрея Антоненко, Юлии Кузьменко и Яны Дугарь считают, что «пленки Макара» опровергают указанный в обвинительном акте мотив, а значит подтверждают невиновность их клиентов.

«Прокуратуре стоило бы прямо сейчас подать ходатайство о смене меры пресечения Антоненко», — заявил «Ґратам» адвокат Яны Дугарь Виталий Коломиец.

Андрей Антоненко находится под стражей уже больше года — с 12 декабря 2019-го. Юлию Кузьменко Киевский апелляционный суд отпустил под домашний арест в августе, а Дугарь домашний арест смягчили до личного обязательства еще в мае.

Во вторник 12 января рассмотрение дела против вероятных исполнителей убийства продолжилось в Шевченковском райсуде после месячного перерыва. Адвокат Коломиец поясняет: допрос Игоря Макара и экспертиза его аудиозаписи, анонсированные полицией, формально никак не повлияют на судебный процесс — ведь расследование в отношение всех троих обвиняемых считается завершенным.

Но его коллега Тарас Безпалый, защищающий Юлию Кузьменко, добавляет: защита сама потребует приобщения к делу «пленок Макара» и вызовет его на слушания.

«Допрос свидетелей будет позже, а пока мы постараемся достать запись. Думаю, будет проще получить ее от самого Макара, чем дожидаться экспертизы полиции», — заявил он «Ґратам» накануне слушаний.

На последнем заседании 10 декабря суд отказал Безпалому и адвокату Антоненко Виталию Галенченко в доступе к еще не рассекреченным материалам расследования. Защитники интересовались копиями документов, сопровождавших экспертизу походки, проведенную британским исследователем Иваном Бирчем — именно на ней держатся все обвинения против подсудимых.

Автор: Игорь Бурдыга; Ґрати