Откровения экс-чекиста — изгоя

О чем не желают говорить «справедливые» латвийские официальные органы и что предпочитает в упор не замечать латвийская пресса.

После приезда в Великобританию, в июне 1998-го года, меня тут пытались «арестовывать» и «приземлять» несколько раз с завидным постоянством. Причем все аресты были организованны и осуществлены, совершенно очевидно, с непосредственной подачи вполне конкретных «деятелей» из латвийской Генпрокуратуры и представителей латвийских право-«карательных» структур. Что характерно, тесно связанных с неофициальной активностью российских спецслужб (ФСБ, в первую очередь). В первый раз дело с арестом в Англии имело место быть в конце сентября 1999-го года. Затем, 20 лет спустя, еще дважды, в октябре 2018-го и в мае 2019-го годов.

Забавно что во всех трех случаях, каждый раз Латвия тщетно «топорщилась» выцарапать - экстрадировать меня из Англии по все тем же, аналогичным (если не брать во внимание определенные несущественные детали) якобы «уголовно-наказуемым» деяниям к которым, «пардон», имею достаточно «сомнительное» и весьма далекое отношение. И которые, как оказалось в реальности, были либо подделаны - грубо сфальсифицированы, либо никак недоказуемы. Потому как с самого их начала строились либо на пустых и ничем не подкрепленных подозрениях, версиях или «ощущениях» вполне конкретных коррумпированных или иным путем персонально заинтересованных «деятелей» из латвийской Генпрокуратуры и прочих местных государственных ведомств, действующих по заданию своих негласных «патронов» и «кураторов» из российских спецслужб. Их задача, если не посадить меня в тюрьму, то как минимум, добиться моего молчания любыми доступными способами. Включая и физическое уничтожение - убийство.

После своего появления в Великобритании, во второй половине июня 1998-го года, спустя достаточно продолжительное время тут пребывания, с того момента как я сперва официально подал ходатайство о предоставлении в Англии политического убежища против Латвии, я был арестован в первый раз. И, как следствие, был вынужден провести почти два последующих месяца своей жизни в достаточно известной тюрьме Ее Величества в Брикстоне (HM Brixton Prison).

Это пенитенциарное заведение на поверку оказалось вовсе не таким уж жутким местом, как о ней было принято говорить. Во всяком случае, когда я там оказался. Хотите верьте, хотите нет, но мне было с чем сравнивать. Потому как до приезда в Британию мне прежде довелось также «погостить» как в латвийском следизоляторе (в то далекое время он располагался в рижских подвалах бывшего центрального аппарата КГБ Латвии, а ныне в заброшенном «угловом доме»), так и в печально знаменитом московском следственном изоляторе «Матросская тишина». В каждом из которых я провел также чуть более двух месяцев.

Если, судить по собственному «опыту», полученному во всех обозначенных «местах не столь отдаленных», то пребывание в брикстонской тюрьме, я шутя сравнивал с нахождением в «четырехзвездночном отеле». И это абсолютная правда, принимая во внимание тот факт, что по выходным там было правилом, наряду с ежедневно предлагавшимися свежими фруктами, потчевать «сидельцев» даже мороженным! Самым настоящим. Не берусь утверждать, как там сейчас - не в курсе, «не бывал» и не стремлюсь, но, во всяком случае, так обстояли дела с кормежкой в 1999-м году, когда мне довелось самолично быть в этой тюрьме в связи с первым запросом об экстрадиции.

К слову, вся та пища и прочие вещи первой необходимости, которыми снабжали заключенных в брикстонской тюрьме не шли ни в какое сравнение и вообще были несовместимы с той, с позволения сказать, «едой», или прочими «продуктами питания», которые числились в «рационе» задержанных и прочих сидельцев, как в латвийском, так и в российском следственных изоляторах. Забегая далеко вперед, позволю лишь ненадолго отвлечься на тему тюрем Латвии, условия содержания в которых, как оказалось из других примеров, до сих пор остаются на уровне конца 19-го — начала 20-х веков. Да и о чем, собственно, говорить, если сама главная латвийская тюремщица — Илона Спуре тут как-то сравнительно недавно, кажется в феврале 2020-го года, давая интервью одному из латвийских телеканалов публично призналась в том, что Латвии потребуется порядка 300 лет для того, чтобы приблизиться к европейским стандартами содержания зеков. Причем буквально во всех сферах этой весьма «специфической» области. Видимо поэтому, британским Верховным Королевским судом около месяца тому назад слушались и были приняты к дальнейшему рассмотрению иски еще двух людей, которых Латвия пыталась недавно, как и меня, экстрадировать из Великобритании.

Речь идет о неких типичных мелких воришках с фамилиями Данфелдс и Йоделис, адвокатам которых успешно удалось оспорить в Верховном суде их ранее уже проигранные в суде низшей ступени - в магистрате - запросы о принудительном возвращении в Латвию.

Насколько в курсе, вина одного из обозначенных лиц, согласно заявлений латвийской Генпрокуратуры, состояла в том, что он умыкнул из табачного киоска в Латвии «продукции» на сумму порядка 100 евро. Что до другого, то он тоже «отличился» чем-то подобным. Так вот, обоим этим «бродягам» посчастливилось убедить судей в Верховном суде в том, что тюрьмы в Латвии до сих не только не соответствуют европейским нормам, причем, даже в первом приближении, но и что их жизни в латвийских местах заключения, если они будут выданы, угрожает «реальная опасность». Вообще-то это не мое дело судить кого-то, но не кажется ли странным, что латвийская Генпрокуратура уже на обозначенные два дела мелких жуликов (общий максимальный ущерб от криминальной деятельности которых составляет, в лучшем случае, смехотворную сумму) потратила несоизмеримо больше денег из госбюджета? И делалось это лишь для того, чтобы получить обратно в Латвию самые настоящие «отходы общества»!

Между тем, по результатам недавнего решения Верховного суда Англии по делу Данфелдса — Йоделиса (Danfelds and Jodelis – v – General Prosecutor*s Office [2020]) перед Латвией сейчас, как некогда доселе, замаячила вполне реальная перспектива, что все последующие запросы об экстрадиции, поступающие в Британию будут заворачиваться автоматом. В силу того обстоятельства, что условия содержания в латвийских тюрьмах не соответствуют европейским стандартам. И что в них продолжает существовать реальная угроза жизни, необоснованно жестокое насилие, как среди самих заключенных, так от тюремного персонала. Поэтому, как сейчас представляется, латвийская Генпрокуратура вскоре может начать получать либо массовые отказы на экстрадицию, или же будет вынуждена предоставлять, в каждом конкретном случае, «убедительные письменные гарантии», подтверждающие что условия содержания того или иного экстрадируемого в Латвию будут соответствовать нормам международного права и соблюдения элементарных прав человека. А также что ни у одного из тех лиц, кого в дальнейшем выдадут Латвии, не будет существовать реальной угрозы жизни в тюрьме.

Для полноты «картины восприятия» на данную тему дополню коротко, что в моем совсем недавно закончившемся в Великобритании деле экстрадиции, при вынесении письменного вердикта - отказа, судья вообще не стала рассматривать выше обозначенный аспект. При этом она руководствовалась, прежде всего, чисто прагматическими мотивами, а именно, что она и так уже отказала в экстрадиции по иным, более весомым причинам и поэтому посчитала вообще ненужным углубляться в рассмотрение этой части дела. Да и тратить свое драгоценное время на никому ненужные аргументы. Хотя, не буду скрывать, мои адвокаты предоставляли и использовали в суде и этот момент — по-настоящему плачевное состояние условий содержания заключенных в латвийских тюрьмах в настоящее время.

Продолжение следует.