Наркосиндикат Саклеров. Кто «подсадил» Америку на опиаты

26 августа 2020

394

Наркосиндикат Саклеров. Кто «подсадил» Америку на опиаты

Уже не первый год американские суды пытаются получить адекватную компенсацию от фармацевтических кампаний, несущих ответственность за накрывшую Соединенные Штаты волну опиоидной наркомании. Ни о чем, кроме компенсации, речи нет: виновные известны, но надежно защищены от персональной ответственности, пишет журналист Сергей Ильченко на сайте ДС.

Дело против фармацевтов было открыто в 2017 году, вскоре после прихода к власти Дональда Трампа, и продолжается с переменным успехом до настоящего времени. Одним из последних по времени его эпизодов стало предложение, поступившее от генеральных прокуроров ряда штатов к группе фармкомпаний, включая McKesson Corp., Cardinal Health, AmerisourceBergen Corp. и Johnson&Johnson: внести в общей сложности $26,4 млрд на неотложные мероприятия по борьбе с опиоидным кризисом в счет добровольного частичного возмещения ущерба. Впрочем, речь идет лишь о 12 штатах — остальные отказываются от переговоров, настаивая на полномасштабном судебном разбирательстве. Общее число исков к фармкомпаниям в связи со скандалом вокруг широкого сбыта ими опасных опиоидных препаратов — от штатов, местных органов власти и индейских племен — превысило 3000.

Суть кризиса

Согласно федеральным данным, по меньшей мере 400 тыс. американцев с 1999 г. погибли от передозировки легальных опиоидов, продаваемых по рецепту. В 2001-2007 гг. две трети смертей от передозировки опиоидами приходилось на лекарства, выписанные врачами. В настоящее время США являются мировым лидером по приему опиоидных препаратов: на каждый миллион американцев приходится 50 тыс. доз в день.

Ранее опиоиды применялись для снятия боли в онкологии, при тяжелых травмах и для послеоперационных больных. Но за последние 30 лет в США сложилась практика их приема по любому поводу, вплоть до "поднятия настроения". Между тем, опиоидные препараты при бесконтрольном приеме вызывают наркотическую зависимость, а их передозировка легко приводит к смерти.

Основной причиной широкого распространения опиоидов стали преступные действия фармакологических компаний. Однако им способствовал и ряд особенностей американской системы здравоохранения:

- Страховые планы, доступные небогатым людям, зачастую не покрывают лечения болезни, побуждая врачей лишь устранять неприятные симптомы – в частности, прописывая все более сильные обезболивающие;

- Разрешена телереклама рецептурных препаратов;

- Фармацевтические компании легально выплачивают вознаграждения врачам за продвижение их продукции. Так, в 2016 г. 630 тыс. врачей получили за выписку "правильных" рецептов в общей сложности $8 млрд прямых денежных выплат, без учета неденежных форм вознаграждения.

- Расследование выявило существенные пробелы в медицинском образовании в США, которые привели к недооценке опасности широкого применения опиоидов. В частности, будущих врачей не информировали об особенностях развития зависимости.

Между тем эта зависимость, во-первых, развивает толерантность к препарату, что требует повышения дозы для достижения эффекта, а во-вторых, при прекращении приема вызывает абстинентный синдром. Повышение дозы приводит к росту расходов. С какого-то момента легальные препараты становятся для зависимого слишком дороги, и он соскальзывает на уличные наркотики, со всем их побочными эффектами.

Сегодня типичный потребитель героина в США – выходец из среднего класса, от 40 до 50 лет, долго принимавший, к примеру, оксиконтин по разным причинам — например, после перелома, ставший в результате зависимым и перешедший из экономических соображений на нелегальную альтернативу, что дешевле в 10-16 раз. Вот довольно типичная история.

"Я делал неплохую карьеру в автомобильном бизнесе, зарабатывал более $100 000 в год. Потом я начал принимать оксиконтин. Это было словно теплое объятие Иисуса… Я начал говорить себе: "Ну, если я могу чувствовать себя так хорошо в пятницу и субботу, почему я не могу чувствовать себя так же хорошо во вторник и среду?" А потом цена начала расти, и вдруг таблетки стали продаваться по $80 за штуку. К этому моменту я уже принимал по 6−7 таблеток в день. Я не вставал с кровати, не приняв одну. Я не хочу умирать, вопреки мнению окружающих. Я не пытаюсь покончить с собой. Я просто наркоман», — рассказывает житель штата Массачусетс Джон.

По официальной статистике за 2016−2017 гг., рецептурными обезболивающими в США злоупотребляли 11,4 млн человек, 2,1 млн из которых были наркозависимы. Абсолютное большинство героиновых наркоманов с тяжелой формой зависимости, которых в США порядка 1,5 млн, начинали с лекарств, прописанных врачами. В результате передозировки опиоидов ежедневно погибало более 130 человек.

Одним из последних ходов фармацевтов стал разрешенный по рецепту дешевый фентанил, который в десятки раз сильнее героина. Но шансы на спасение при передозе фентанилом меньше, а смертельная доза — ниже. От фентаниловой передозировки умер американский певец Принс, а также "мученик BLM" Флойд, которого, как оказалось, никто не душил.

По оценке медицинского издания STAT, от передозировки опиоидов в США в ближайшие 10 лет могут умереть около полумиллиона человек – в том случае, если меры по преодолению кризиса не возымеют эффекта.

Как возник кризис

В 1970-е в США существовала устойчивая "опиоидофобия": шла война во Вьетнаме, солдаты массово подсаживались на легкие наркотики, затем на опиоиды вплоть до героина, так что страна столкнулась с настоящей героиновой эпидемией. Опиоиды широко применялись только в хосписных службах для помощи умирающим.

Поворотный момент наступил в 1987 г., когда на рынке США появилось болеутоляющее МС-Контин, с растянутым по времени действием, которое стало хитом в терапии больных раком. Одновременно в медицинское сообщество была вброшена идея о расширении сферы применения опиоидов. Появились научные статьи о том, что длительная опиоидная терапия безопасна и эффективна, если у больного в анамнезе нет наркозависимости. Эти утверждения были ложными, что и выяснилось впоследствии, но идея пошла в медицинские массы. Однако МС-Контин, в полном названии которого присутствовало слово "морфин" все-таки вызывал опасения и у врачей, и у больных.

В 1990 г. фирма Perdue Pharma, принадлежавшая семейству Саклер, выпустила в продажу чистый оксикодон в форме, обеспечивавшей его постепенное высвобождение, аналогично МС-Контину, присвоив ему коммерческое название оксиконтин. Оксикодон – вещество, аналогичное по действию морфину — был разработан в 1916 году немецкими учеными на основе опийного мака, и считался менее опасным с точки зрения развития зависимости, что, как в дальнейшем выяснилось, было ошибкой. На тот момент он уже использовался в других препаратах, в сочетании с аспирином или парацетамолом, и не имел дурной славы морфина.

В 1995 г. FDA (U.S. Food and Drug Administration) одобрила использование оксиконтина при умеренной и сильной боли. Purdue Pharma разрешили поместить на упаковку надпись, что длительное действие препарата снижает его привлекательность для наркоманов по сравнению с другими болеутоляющими средствами (в 2001 г. ее убрали). На собрании компании, празднуя запуск нового лекарства в широкую продажу, Ричард Саклер заявил: «За запуском оксиконтина последует лавина рецептов, которая похоронит конкурентов. Она будет сильной, плотной и белой». А доктор Кертис Райт, курировавший экспертизу в FDA, вскоре перешел на работу к Саклерам.

Саклеры и ранее были известны агрессивной и не вполне добросовестной рекламой своей продукции, но в случае с оксиконтином они организовали кампанию совершенно беспрецедентных масштабов. Была поставлена задача: заставить врачей назначать оксиконтин не только при сильных, но и вообще при любых болях. Тысячи торговых представителей были пропущены через тренинги и вооружены диаграммами с описанием плюсов препарата. Один из менеджеров компании Стивен Мэй рассказал The New Yorker, что у них были также специальные тренинги по "преодолению возражений врачей". Сотрудники Purdue Pharma учились правильно отвечать на вопросы о возможном злоупотреблении препаратом и убеждать специалистов, что он практически не вызывает зависимости. Кроме того, компания платила тысячам практикующих врачей за их участие в различных семинарах, на которых обсуждались преимущества оксиконтина. Оптовики получали скидки, фармацевтам, впервые заказавшим препарат, возмещались средства, пациенты получали купоны на 30-дневные стартовые пакеты, исследователи-ученые — гранты, медицинские журналы — многомиллионную рекламу, а члены Конгресса — щедрые дотации. Массированная реклама была запущена везде, от профессиональных изданий до художественной литературы (авторам платили за упоминание оксиконтина!) и от телевидения до специализированного мерча — рыболовных снастей, игрушек, багажных бирок и т.п.

Довольно быстро выяснилось, что оксиконтин используют в качестве наркотика. Благо на его упаковке имелось предупреждение, больше похожее на инструкцию, в котором говорилось, что если вдыхать измельченный в порошок препарат или делать им инъекции, то это приведет к быстрому высвобождению и наркотическому эффекту. Некоторые пациенты, которым выписывали рецепты на оксиконтин, стали перепродавать его на черном рынке.

Ядром опиоидного кризиса оказался штат Флорида: там массово открывались "клиники лечения боли", где пациенты могли получать рецепты на оксиконтин и другие мощные препараты. По сути, это был вариант легализованной наркоторговли, о чем всем было известно. "Запастить таблетками" во Флориду стало ездить так много людей, что появилось сленговое обозначение таких путешественников — "рецептурные туристы" (prescription tourists).

Суды и планы Саклеров

Purdue Pharma неоднократно пытались привлечь к суду, но только в 2007 году компания была вынуждена признать, что сознательно вводила в заблуждение врачей, убеждая их в безопасности оксиконтина. Purdue Pharma выплатила тогда $600 миллионов штрафов, а три топ-менеджера компании признали вину и были приговорены к многомиллионным штрафам и общественным работам. Однако ни один из Саклеров не фигурировал в деле, несмотря на то, что Ричард Саклер возглавлял компанию в самый активный период продвижения оксиконтина. И хотя в июне 2018 года генеральный прокурор штата Массачусетс Мора Хейли подала в суд уже на восьмерых членов семьи Саклер, есть основания полагать, что они и в этот раз окажутся вне досягаемости правосудия. Их прикроет соглашение об отказе от судебного преследования, которое Purdue Pharma заключила в 2007-м, в обмен на согласие выплатить огромный штраф. Таким образом, новые обвинения могут касаться только деятельности компании после 2007 года, но ни Ричард Саклер, ни другие члены семьи с 2003 г. не занимали в ней руководящих позиций.

В мае 2017-го власти Огайо обвинили ряд компаний в намеренном распространении опиоидных препаратов, вызывающих зависимость. По мнению прокуроров, Teva Pharmaceutical Industries, Johnson&Johnson, Endo Pharmaceuticals и Allergan побуждали врачей без достаточных на то оснований прописывать опиоидные медикаменты: оксиконтин, фентанил и другие. Компании не просто умалчивали о побочных эффектах, но выпускали рекламные ролики, в которых отрицали риск от приема опиоидов и описывали их преимущества перед другими препаратами. Процесс в Огайо вызвал лавину аналогичных процессов по всем США, продолжающуюся по сей день.

Наконец, в октябре 2018 г. Дональд Трамп подписал закон о борьбе с опиоидами, предусматривающий поддержку пациентов, согласных лечиться от зависимости, и поощряющий разработки альтернативных препаратов, не вызывающих привыкания. Опиоидный кризис был объявлен национальным бедствием, и Конгресс выделил более $8 млрд на борьбу с ним.

В июле 2019 года были опубликованы первые данные по результатам этой борьбы. За 2018 г. число смертей от передозировки опиоидами снизилось на 5,1%. Это стало первым снижением смертности от передозировки опиоидами в США за более чем два десятилетия.

Между тем, Purdue Pharma активно переориентируется на другие рынки. Она продвигает оксиконтин в Мексике, Бразилии и Китае, используя те же маркетинговые стратегии: организовывает панели и дискуссии, посвященные проблеме хронических болей, и платит экспертам, чтобы те рассказывали о препарате как об эффективном болеутоляющем, не несущем особых рисков.