“Хамелеоны” из “Центуриона” (часть первая)

05 января 2020

2080

“Хамелеоны” из “Центуриона” (часть первая)

В частности, этот “правдоруб”, назвав меня “гандон, предатель и задрот[oм]”, также попутно обозначил фамилию некоего “незапятнанного” Силонова, особо отметив его как “…нолрмальный [орфография и стилистика “автора” сохранена] офицер чекист”[a] и оперативника”. В последней связи, ну, очень любопытная «характеристика». Равно как и сам факт упоминания фамилии Силонова. Которого, надо заметить, я нигде прямо ни в одной из своих публикаций прежде никогда не называл.

Кто этот персонаж – Силонов? Если же уж быть по-настоящему корректным – Геннадий Силонов? Равно как какое отношение я имею к нему? Или, вернее – он ко мне?

Итак, кто же он этот “загадочный” Геша Силонов? Не собираюсь далее томить своими загадками благодарных читателей и, поэтому, сразу же поясню – незадолго до ликвидации КГБ Латвийской ССР в августе 1991-го года Геннадий Силонов являлся кадровым оперативным офицером (в чине капитана) КГБ “Конторы” в республике. Куда он был зачислен, где-то в начале-середине 1990-го года прямиком из прокуратуры республики. В которой он и после своего перевода в центральный аппарат КГБ Латвии, полагаю вполне понятно, продолжал располагать достаточно обширными личными неформальными контактами. И которыми он пользовался исключительно в своих личных целях – как после того как стал работать в латвийской “Конторе”, так и в дальнейшем, после того как аппарат советского КГБ в республике был ликвидирован в августе 1991-го года.

Каким-таким боком он и я были связаны друг с другом? Объяснение тут простое. Дело в том что, несмотря на то что он формально числился опером в Отделе ОП (Отдел по борьбе с организованной преступностью, «предшественником» которого в рамках республиканского КГБ был 3-й отдел) латвийской “Конторы”, буквально пару-тройку месяцев до того как КГБ в Латвии “накрылся медным тазом” – был ликвидирован властями вновь воссозданного Латвийского государства, Геннадий Силонов стал одним из представителей моей совершенно секретной разведгруппы, занимавшейся негласной оперативной разработкой зарождавшихся, в то время, “альтернативных” спецслужб Латвии.

Другим, погалаю, достаточно занятным моментом тут являлся факт того, что имя Геннадия Силонова прежде не значилось вообще ни в каких списках латвийской “Конторы” – его нет ни в опубликованном телефонном справочнике КГБ Латвийской ССР, ни в каких иных документах, доставшихся “в наследство” новым властям Латвийского государства. В общем, Силонов может быть по праву причислен к ряду оперов, кого в латвийской “Конторе” никогда вживую вроде бы вообще не существовало. Тем не менее, такой человечек был, и смею авторитетно заверить, не просто был каким-то замухрыгой или заурядным аликом-“тихушником” (a таких в “Конторе”, к сожалению, было пруд пруди!), а являлся достаточно неплохим, подававшим определённые надежды, опером и, как последнее открылось со временем, ещё и самым настоящим профи-киллером.

Более того, хотите верьте хотите нет, но именно Геша Силонов впоследствии был тем одним из моих непосредственных подчинённых кто до определённого времени продолжал исправно “работать” – исправно “стучать” российским спецслужбам (вернее, то что затем преобразовалось и впоныне существующую ФСБ), при этом вполне осознанно действуя против спецслужб независимой Латвии и их западных “партнёров” (терминология не моя - Путина).

Помимо всего прочего, у Силонова параллельно обнаружился целый “букет” прочих весьма “полезных способностей”. А именно, таких как полное отсутствие каких бы то ни было намёков на элементарную человеческую и / или коммерческую порядочность, а также явное наличие двурушничества (работы одновременно на две стороны – на “заказчика” и на конкрурента), откровенное стяжательство, ну, и попутно, зашкаливающая тяга к личной наживе любыми возможными способами. Как выяснилось уже непосредственно «по ходу», предать и подставить Силоновым кого бы то ни было являлось таким же обыденным делом как высморкаться или сходить пописать.

В общем, надеюсь, понятно что на каком-то этапе нашей “кооперации” мы, что называется, “не сработались”. Или как было ещё принято говорить о таких ситуациях в бывшем «совке» - “не сошлись характерами”. Как раз по данной причине Силонов и стал отчаянно искать пути возможного взаимовыгодного сотрудничества в иными лицами и коммерческими структурами в Латвии. Включая сюда и представителей откровенной организованной преступности республики.

В последней связи – ниже привожу некоторые выдержки из главы одной из моих неопубликованных воспоминаний. Кстати, подготовленные лет 15 – 18 тому назад.

Может так статься, что отдельные фрагменты моей писанины, а также некоторые главные персонажи там упомянутые могут до сих пор оставаться актуальными и до настоящего времени.

Одним из наиболее осязаемых примеров непосредственного смыкания высокопоставленных представителей секретных служб с криминальными “авторитетами” организованной преступности в Латвии может служить история возникновения и развития частной коммерческой охранно-сыскной структуры “Центурион” [“Centurion”] .

Корни её создания следует относить к первой половине 1991 года, к тому периоду, когда в Латвии всё ещё существовал советский строй, когда у власти находились коммунисты, и когда в зените была вся мощь тоталитарной системы силового подавления. Включая сюда и известный аппарат КГБ.

Согласно имеющихся достоверных сведений, латвийская частная коммерческая детективно- охранно-сыскная структура “Центурион” официально была зарегистрирована в столице республики - городе Риге во второй половине 1991 года. То есть, практически сразу же после ликвидации латвийской “Конторы”, случившегося после известных “августовских событий”. В данном случае имеется ввиду неудавшаяся попытка государственного путча в Москве в августе 1991 года, как известно, в конечном результате приведшая к тому, что три Прибалтийских республики – Латвия, Литва и Эстония объявили о своём выходе из состава СССР. После чего каждая из них самостоятельно немедленно заявила о собственной государственной независимости. Что вскоре и привело повсеместно к поголовной ликвидации всех структур советской системы.

Как бы то ни было, но волею случая директором приватного сыскного агентства “Центурион” стал в недалеком прошлом до этого начальник Отдела по борьбе с организованной преступностью (сокращённо – Отдел ОП) КГБ республики полковник Ананьев Юрий Васильевич. Его главными подручными там являлись также два бывших высокопоставленных кадровых офицера латвийской “Конторы” - оба экс-заместителя начальника Отдела ОП КГБ Латвии: подполковник Зинич Василий Васильевич и подполковник Шеменёв Евгений Павлович. Помимо них подавляющее большинство рядовых сотрудников детективного агентства “Центурион” составляли также уволенные в запас, либо на пенсию, штатные оперативные офицеры ликвидированного в августе 1991 года КГБ республики. Причём основная часть работавших в этой частной коммерческой структуре лиц ранее служили именно в Отделе ОП. А также в таких ранее полностью засекреченных оперативных подразделениях “Конторы”, как так называемый 7-й отдел (а обиходе также известный как (“наружка”) и Оперативно-Технический отдел (сокращённо – ОТО).

Примечательно, что под своей уютной “вывеской” агентство “Центурион” в общей сложности приютило более 30-ти бывших кадровых руководящих и оперативных офицеров КГБ Латвии.

Дополнительно было известно, что на строго конфиденциальной основе в упомянутой коммерческой структуре также негласно “подтрабатывали” и, естественно, неофициально получали там вторую, нигде не афишируемую, “зарплату” два действующих старших оперативных офицера в ту пору 6-го отдела (Отдел по борьбе с организованной преступностью) МВД Латвии, а также четверо высокопоставленных оперативных сотрудников вновь созданной, во второй половине 1991 года, секретной службы независимой Латвийской Республики - Департамента информации МВД Латвии. Характерно, что впоследствии, насколько известно, как раз обозначенная спецслужба трансформировалась в Полицию безопасности Латвии. К слову, все шестеро упомянутых здесь сотрудников латвийских спецслужб в прошлом также являлись штатными оперативными офицерами КГБ Латвии.

Для полноты восприятия, очевидно, следовало бы поименно назвать всех работавших в структуре “Центуриона” бывших кадровых офицеров КГБ Латвийской ССР. А также обозначить их прошлые профессиональные возможности и направления деятельности в интересах данного, как вскоре открылось, весьма специфического, “частного сыскного агентства”. Итак:

1. Ананьев Юрий Васильевич, ориентировочно 1938-1940 года рождения, бывший начальник Отдела ОП КГБ республики, полковник КГБ, как уже упоминалось чуть выше, ставший директором “Центуриона”;

2. Зинич Василий Васильевич, 1944 года рождения, бывший заместитель начальника Отдела ОП, подполковник КГБ, являвшийся заместителем директора “Центуриона”, в котором он занимался общей организационной работой;

3. Шеменёв Евгений Павлович, 1954 года рождения, ещё один бывший заместитель начальника Отдела ОП, подполковник КГБ, также занявший должность заместителя директора “Центуриона”, где в его обязанности входила организация и руководство работой с секретными источниками-осведомителями;

4. Стефанович Сергей Константинович, бывший заместитель начальника 7-го отдела КГБ Латвии, подполковник КГБ, в “Центурионе” руководил направлением “работы” группы негласного наружного наблюдения (со всеми “сопутствующими” функциями “наружки”);

5. Сусейс Илмар, бывший старший оперативный уполномоченный подразделения по проведению специальных секретных мероприятий “Т” (“Татьяна” – негласное прослушивание и звукозапись стационарных помещений – офисов, номеров гостиниц, домашнего жилья и тому подобное – в обиходе наиболее частно – “прослушка”) ОТО КГБ Латвии, майор КГБ. Примечательно, что в “Центурионе” Сусейс продолжал заниматься всё той же прежде так хорошо известной ему по “Конторе” деятельностью. Следует также заметить, что ко всему прочему Сусейс являлся как раз одним из шести упомянутых чуть выше штатных оперативных офицеров вновь образованной спецслужбы независимой Латвии - Департамента информации МВД, затем, после реорганизации данной структуры в Полицию безопасности республики. Где он продолжительное время бессменно возлавлял Специальный департамент проведения негласных оперативно-технических мероприятий аккустического контроля (опять-таки типична “прослушка” всякого рода помещений);

6. Макаров Валерий Петрович, бывший начальник группы по проведению оперативно-технических мероприятий “С” (“Сергей” - ) “Оперативно-технического отдела” КГБ Латвии, подполковник КГБ, в “Центурионе” отвечал за организацию и проведение негласных мероприятий по скрытому оперативно-техническому слуховому контролю телефонных переговоров. Являлся ещё одним кадровым оперативным сотрудником Департамента информации МВД Латвии, после реорганизации её в Полицию безопасности республики продолжил там свою “официальную” службу;

7. Берило Николай, в недалёком прошлом старший оперативный уполномоченный Группы по проведению специальных секретных мероприятий “ДОФУ” (аббревиатура от начальных букв «имён» - кодовых названий негласных «литерных» оперативно-технических мероприятий: “Дмитрий”, “Ольга”, “Фёдор” и “Ульяна”) из Оперативно-технического отдела КГБ Латвии, майор КГБ. Являлся одним из лучших и высококвалифицированных специалистов в Латвии по негласному вскрытию замков и запорных устройств любых конструкций и типов, включая сюда и сложнейшие сейфовые замки;

8. Костюк Сергей, бывший Заместитель начальника отделения Отдела ОП, майор КГБ, являлся одним из “параллельно” работавших в неофициальных интересах “Центуриона” штатных оперативных офицеров “Отдела по борьбе с организованной преступностью” МВД Латвии;

9. Грабовскис Юрис, бывший оперативный уполномоченный 4-го отделения (секретное подразделение в рамках «конторской наружки», занимавшееся проведением негласных оперативно-технических мероприятий в процессе осущесвления мероприятий «наружки») 7-го отдела КГБ Латвии, капитан КГБ, являлся ещё одним из упомянутых выше кадровых оперативных офицеров вновь образованной спецслужбы независимой Латвии - Департамента информации МВД, после реорганизации данной структуры в Полицию безопасности республики возглавил в ней специальное подразделение по борьбе с терроризмом “Omega”;

10. Юрченко Владимир, бывший старший оперативный уполномоченный Отдела ОП, майор КГБ, являлся ещё одним кадровым сотрудником Департамента информации МВД Латвии, после реорганизации её в Полицию безопасности республики продолжил там свою службу в качестве оперативного офицера, работавшего под “глубоким” прикрытием в одной из дочерних коммерческих структур всемирно известного предпринимателя Григория Лучанского в Латвии - компании “ABC-Conti”;

11. Силонов Геннадий Валерьевич, 1963 года рождения, бывший оперативный уполномоченный Отдела ОП, капитан КГБ, в структуре “Центуриона” официально числился юристконсультом, в действительности неофициально занимался исключительно секретной агентурно-оперативной работой с негласными информаторами.

Любопытно, что помимо своей деятельности в “Центурионе” практически с самого начала Геннадий Силонов умудрился также параллельно неофициально пристроиться ещё на одну “работу” - в частную структуру, в 1992 году выполнявшую функцию службы коммерческой безопасности главного и злейшего противника Александра Лавента - его бывшего сокомпаньона - Владимира Лескова. Таким образом, Геннадий Силонов в течение продолжительного периода времени вполне плодотворно “трудился”, что называется,“на обе стороны”, негласно снабжая ценной конфиденциальной информацией непримиримых оппонентов. Причём нередко продавая её обеим сторонам сразу.

Справедливости ради и исключительно для подчёркивания «незапятнанной репутации», «нормальности» и «порядочности» Геннадия Силонова отмечу, что благодаря именно ему были добыты весьма пикантные подробности о нигде не афишируемых сферах деятельности работников “Центуриона” в интересах как Александра Лавента, так и других негласных «работодателей» этой весьма своеобразной «коммерческой структуры» безопасности, а также получены детали (включая личные домашние адреса и прочее) почти всех бывших сотрудников латвийской “Конторы”, подвизавшихся в “Центурионе”;

12. Астратов Алексей, бывший прапорщик службы внутренней охраны здания КГБ Латвии, в “Центурионе” был привлечён к проведению неофициальных оперативно-технических мероприятий “Т” (негласная «прослушка» - “Татьяна”);

13. Адельшинов Галим Галимович, бывший старший оперативный уполномоченный подразделения секретного наружного наблюдения 7-го отдела КГБ Латвии, майор КГБ, профессиональный “филёр” со стажем работы в комитетской “наружке” более 20-ти лет, в “Центурионе” был вовлечён в аналогичную негласную активность, а также в охранную деятельность коммерческого банка “Baltija Banka”;

14. Герасимский Сергей Владимирович, бывший оперативный сотрудник подразделения секретного наружного наблюдения 7-го отдела КГБ Латвии, старший лейтенант КГБ, в “Центурионе” был вовлечён в негласную работу структуры “слежки”, а также в охранную деятельность коммерческого банка “Baltija Banka”.

К слову, с Сергеем Герасимским я был знаком задолго до “Конторы” – дело в том, что мы вместе учились и закончили 63-ю Рижскую среднюю школуР;

15. Озолс Оярс Янович, бывший старший оперативный уполномоченный Отдела ОП, майор КГБ, возглавлял физическую охрану головного офиса банка “Baltija Banka” в столице Латвии, проживал в городе Риге.

Занятная деталь – до того как быть назначенным на должность старшего опера в 3-й отдел («предшественник» Отдела ОП) Озолс являлся старшим инспектором в Отделе кадров Латвийского КГБ. После его перевода в «тройку» Озолс там был сразу отряжён на курирование центрального аппарата МВД Латвии. Ещё одна «занимательная деталь» - Озолс был одним из тех сотрудников 3-го отдела КГБ ЛССР из-за кого мне пришлось с понижением перевестись во 2-й отдел “Конторы”. Причина – нажравшись «до поросячего визга», «зелёных соплей» и «внезапного налёта инопланетян» , Озолс и ещё один старший опер 3-го отдела КГБ Латвии, устроили натуральный «разбор полётов» в достаточно популярном в Риге в те годы ресторане “Росток” (“Rostock”), что находился в самом центре Риги (на бывшей улице Петра Стучки), сопровождавшийся «козырянием» удостоверений “Конторы” и стрельбой в потолок из «табельного» оружия. В результате чего обоих дебоширова принял и повязал прибывший по тревоге наряд полиции из Центрального (бывшего - Кировского) района города Риги. По стечению обстоятельств, среди членов прибывшего на экстренный вызов группы сотрудников рижской полиции был и один мой в ту пору секретный агент. Который описывал всё что произошло в ресторане несколько в ином ракурсе, серьёзно отличавшимся от версии Озолса. Почему-то я был склонен верить больше своему негласному помощнику, чем Озолсу. Что, по сути, и явилось предметом моих последующих серьёзных разногласий с руководством 3-го отдела КГБ Латвии, которое всячески пыталось «замять» дело и представить моего агента лицом, кто якобы стремился «опорочить» по самое «не хочу» замазанных и дискредитировавших себя оперов из местной “конторы”. В результате, для меня стало делом принципа по-настоящему «разосраться» с тогдашним начальником 3-го отдела КГБ Латвии Станиславом Бравацким и его в ту пору замом – Виктором Минаевым, и перевестись с понижением в должности (ну надо же было параллельно переводившемуся в то же время из Москвы сынку Бруно Штейнбрикса – Андрису позволить занять «достойную» должность) во 2-й отдел, в подразделение тогда всё ещё возглавляемое Владимиром Комогорцевым;

Кроме того, на первоначальном этапе в структуре частно-детективного агентства “Центурион” также числился работающим и ещё один бывший штатный оперативный офицер Отдела ОП, в прошлом капитан республиканского КГБ - Леонард Лелямер, который спустя короткое время из компании уволился.

Насколько мне известно, причиной его ухода из “Центуриона” послужило крайнее возмущение Леонарда Лелямера тем обстоятельством, что его прежним шефом по работе в “Конторе”, директором фирмы Юрием Ананьевым непосредственно в руки “криминальных авторитетов” русской организованной преступности в Латвии была добровольно передана практически полная секретная картотека на бывших субъектов разработок Отдела ОП. Которая включала в себя весь банк данных и компрометирующие материалы на многих местных бизнесменов и предпринимателей. Леонид Лелямер был настолько расстроен и возмущён этим фактом что не преминул вступить в открытую конфронтацию с Ананьевым, которому высказал категорическое возмущение вопиющим фактом того, что сам в недалёком прошлый «борец» с организованной преступностью на деле с готовностью перешёл на службу тех самых лидеров этой самой организованной преступности, которые сами ранее являлись его «клиентами».

Вероятно, сама по себе идея создания подобной коммерческой компании, призванной функциониовать как частно-детективное агентство, не представляла бы какого-либо интереса с точки зрения обсуждения темы организованной преступности. Однако главным критерием оценки, в данном случае, мог служить тот факт, что “Центурион” был организован исключительно на деньги упоминавшегося известного и весьма влиятельного, в конце 80-х –начале 90-х латвийского бизнесмена и банкира Александра Лавента. Насколько известно, являвшегося фактическим владельцем крупнейшего до 1995 года в Латвии коммерческого банка “Baltija Banka”. Который затем продолжительное время и вплоть до середины 1995 года продолжал оставаться основным финансовым и материальным “спонсором” частно-детективного агентства “Центурион”. А также ряда прочих коммерческих структур, образованных на его базе.

Занимательно, что сперва головной офис “Центуриона” располагался в нескольких помещениях здания латвийского Главпочтампта, на Привокзальной площади, в центре Риги. Поначалу договор об аренде здания был заключён до конца 1992 года. Однако впоследствии штаб-квартира компании переместилась в основной офис латвийского коммерческого банка “Baltija Banka”, находившийся на улице Гертрудес, также в самом центре столицы республики.

Являясь генеральным спонсором и основным работодателем латвийской коммерческой структуры “Центурион”, Александр Лавент, особенно на начальном этапе деятельности названной компании, не жалел денежных и других материальных средств для обеспечения её становления, развития и функционирования. Так было достоверно известно, что весной 1992 года на средства Александра Лавента в российском городе Калуга для оперативных нужд по обеспечению работы подразделения секретного наружного наблюдения (а попросту, всё той же “наружки”), входившего в состав частно-сыскного агентства “Центурион”, было приобретено 6 новых легковых автомобилей ВАЗ-21061 (“Жигули”).

Интересно, что даже для того, чтобы доставить работников “Центуриона” в Калугу, Александр Лавент не пожалел выделить им собственный персональный самолет “ТУ-134”. Который был отправлен специальным рейсом имея на борту всего лишь несколько “пассажиров”. Характерно, что в дальнейшем все приобретённые в России легковые машины были зарегистрированы в Латвии на физических лиц, являющихся работниками частно-сыскного агентства “Центурион”, и одновременно - бывшими штатными оперативными офицерами упомянутого выше секретного 7-го отдела КГБ Латвии. Многие из которых, как уже указывалось ранее, располагали стажем негласной работы “филёров” в отделе негласной слежки КГБ, который исчислялся 15-20 годами и больше. Поэтому, можно не удивляться, что все “спонсированные”, таким образом, легковые машины впоследствии активно использовались для организации мероприятий по скрытому наблюдению в интересах их “основного заказчика”. То есть, самого Александра Лавента, а также лиц из числа его ближайшего окружения.

В общем, сначала “щедрость” Александра Лавента по отношению к частно-сыскному агентству “Центурион”, что называется, “не знала границ”. Так как постепенно стало достоверно известно, что кроме покупки обозначенной партии автомобилей, Александр Лавент, начиная с 1992 года и в течение нескольких последующих лет, полностью оплачивал содержание офисов компании “Центурион” в центре Риги (включая сюда арендную плату помещений, оплату всех текущих счетов), а также все расходы, связанные с обеспечением этой коммерческой структуры офисной и компьютерной техникой, включая и все виды средств связи. Но и это далеко не всё. Потому как помимо того, все работавшие в “Центурионе” сотрудники (более 30-ти названных выше бывших кадровых офицеров ликвидированного в августе 1991 года КГБ Латвии, включая сюда и шестерых действующих офицеров различных секретных служб независимой Латвии) в течение почти трёх лет находились на “зарплате”. Которую они ежемесячно регулярно получали от своего непосредственного “патрона” - Александра Лавента.

При этом было также известно о неофициальных “подарках” Александра Лавента, сделанных им персонально трём руководителям “Центуриона”. Каждый из которых “для оперативных нужд”, а точнее просто в персональное пользование получил от своего “босса” по новенькому автомобилю Volvo. К тому же, директору “Центуриона” Юрию Ананьеву, скорее всего, для “работы” Александром Лавентом дополнительно была выделена вторая машина – «вездеход» “Нива”.

Здесь может возникнуть вполне закономерный вопрос – для чего ради, собственно, всё это было нужно Александру Лавенту? Зачем и почему он в течение нескольких лет фактически содержал у себя на шее, на полном финансовом обеспечении и “кормил” целую “бригаду” бывших профессиональных шпионов из числа кадровых сотрудников КГБ? Судя по всему, для чего-то ему это требовалось? Причём, видится, не просто нужно, а судя по-всему, жизненно необходимо. Для получения ответов на поставленные вопросы опять-таки придётся несколько отвлечься и вернуться к “истории”.

Как открылось со временем, одной из ключевых причин, объяснявших истинные основы и характер действительно тесных контактов Александра Лавента с руководством агентства “Центурион” являлось то обстоятельство, что работавшие там экс-чекисты, несомненно, имели в своём распоряжении и в дальнейшем, после ликвидации латвийского КГБ в августе 1991 года, очевидно, сохранили “в личном пользовании” определённый и весьма важные уликовые документальные материалы. Которые каким-либо образом могли серьёзно скомпрометировать лично Александра Лавента. И как стало понятно несколько позже, не только его одного.

Продолжение следует.

Источник: